Часы сократили на треть, программу оставили как есть

Уходит лето – и снова «школа, в школе, о школе». Надо настроиться. Собраться. Подумать… «Почему мне каждый год так не хочется выходить на работу после отпуска? Я ведь очень люблю свою профессию, успешна в ней и знаю: только выйду – меня уже не остановить. Но вот выходить-то как раз приходится через силу».

Такое признание в августе не редкость. Как спортсмену на краю трамплина, у кромки вышки, в ямке стартовой полосы, главное – оттолкнуться, а там тренированное тело само знает, что делать, так и учителю. Обстановка, в которой он работает, становится все более экстремальной, условия для подлинно педагогической деятельности уменьшаются, как шагреневая кожа, а значит, нужны силы, силы и еще раз силы.

И первая наша сила – понимание. В том числе того, что реально происходит сейчас в образовании.

Эффективность бывает разная

Многие директора все лето не покидали своих кабинетов: то инвентарь из закрывшихся окрестных школ на баланс ставили, то «бесхозных» педагогов трудоустраивали. В регионах это непросто: ставок своим не хватает, а тут чужие слезно просятся, на все готовы – непрестижные ставки воспитателя ГПД мгновенно расхватываются. А прием на работу «лишних» людей продолжается: не из сострадания к потерявшим место учителям, а из стремления создать конкурентную среду: все математики школы работают на неполную нагрузку и постоянно всячески доказывают свою успешность и лояльность администрации – удобно: за малые деньги и качество высокое, и кто же пикнет!

Теперь кого ни спросишь о нагрузке на будущий год, никто ее не знает. А значит, и о зарплате никакого представления не имеет. Сложноватое чувство. Но учителя рук не опускают, готовятся к новому учебному году в меру своего понимания: «Для полноценной подготовки к ЕГЭ по русскому языку время в БУПе не предусмотрено, – рассказывает учитель из Курской области, сделавший в этом году выпуск, – поэтому теперь у меня будет так: ни полета, ни «изюминок» – ничего, кроме стандарта. Если дадут старших, я «оттяпаю» от литературы час на русский язык. А вот в средних, если доведется работать, литературы сделаю побольше – за счет русского, причем литературы более качественной и умной, чем предлагает учебник. Исходить в выборе текстов и методов буду из тех проблем, которые требуется раскрывать в мини-сочинениях».

Спрашиваю: «А так можно?» – «Да так и ведется: кроме учителя, абсолютно никого не волнует, «из какого сора» строится подготовка детей к важнейшему для них экзамену. Нет ни условий, ни помощи».

В общем, пока чиновники заботятся об экономических эффектах образования, учителя, стремясь к достижению эффектов педагогических, сами перекраивают содержание преподавания под реальные задачи.

И вместе им, похоже, не сойтись.

Точка встречи, она же – расхождения

Хотя куда деваться, если НСОТ… «Меня больше всего волнует оценка качества работы учителя и оплата его труда, – рассказывает директор школы из Краснодарского края. – Теперь зарплату учителя надо поставить в прямую зависимость от качества его работы, но, будучи директором школы, я столкнулась с тем, что нет единого профессионального стандарта и четких критериев качественной оценки. Конечно, наличие победителей олимпиад, конкурсов, конференций, участие в профессиональных конкурсах – бесспорный критерий хорошей работы учителя, но ведь таких педагогов в коллективе не много, и потом: они, как правило, быстро уходят «наверх», в руководство».

Здравая логика практика: нельзя учительский труд мерить победами – своими и чужими, потому что не всегда высокие/низкие результаты ЕГЭ – это заслуга или недоработка учителя: дети – разные, специфика труда учителей – разная. Справедливо ли, например, держать на низкой зарплате учителя начальной школы, пока идет период безоценочной учебы в 1–2 классах? А ИКТ-грамотность как показатель – справедливо? Ведь не каждому учителю по карману покупка личного компьютера, а пользуясь только школьным, разве можно достичь хорошего уровня владения? Что же, пусть бедные станут еще беднее?

Но где взять неабсурдную, необидную мерку оценивания учительского труда, никто не знает. Видимо, ее, как у нас принято, будут вырабатывать «на ходу», по принципу: лес рубят – щепки летят.

Про компподход

«Компетентностный подход», пожалуй, – самое актуальное словосочетание сегодня. Говорят, его введение – существенный ответ «на вызов времени». Суть вызова в том, чтобы при неуклонном сокращении часов на изучение предметов, учителя приучали бы детей самостоятельно мыслить, подходить к заданиям творчески.

Например, учитель географии рассказывает: «Если сейчас многих учителей смущает в ЕГЭ такой вопрос, как религиозная принадлежность большинства верующих калмыков (это знать, конечно, невредно, но при чем здесь география), то к 2009 году, когда авторы ЕГЭ окончательно перейдут на компетентностно-ориентированные КИМы, им деваться будет просто некуда. Ожидаются вопросы типа «Что имел в виду чиновник N, когда говорил о европейской части Сибири?».

В общем, все нюансы компетентностного подхода, как его понимают наверху, вам раскроет передача «Что? Где? Когда?», и тут первый для учителя вопрос – когда? Он удивляется: «Часы сократили на треть, программу оставили как есть… И более того: часы сократили, а еще 20 стран, которые рекомендуется изучить минимально, добавили».

На ум приходит «Сказка о Попе и его работнике Балде»: пусть дети изучают материал минимально, а сдают его пусть на максимальном уровне сложности.

Борьба с повелительным наклонением

Язык приказов и законов, на котором чиновники общаются с учителями, учит не размышлять. Но выполнять этот приказ приказов охотников все меньше. Люди идут с вопросами и сомнениями на учительские интернет-форумы, общаются между собой по электронной почте, наконец, пишут в газету: «Вы не знаете, почему на сайте Министерства образования и науки закрыли учительский форум? Там как раз начали поднимать острые вопросы. Наверное, кому-то не понравились высказывания, но ведь там и так не каждого печатали, форум находился на модерации».

Ну не слишком ли?