Сергей ШУСТОВ

«Зяблики и чечевицы пели надо мной хвалебные гимны»

Будучи студентом второго курса биофака, я пережил свой первый в жизни педагогический триумф. Дело было так. Мы должны были провести небольшую летнюю практику со школьниками. Мне досталась группка так называемых трудных подростков. Человек десять-двенадцать из городского интерната.
Моя задача была ознакомить детишек с флорой и фауной Пустынского заказника, следя еще и за тем, чтобы они не убили, резвясь, медведя и не напугали насмерть кабана.
От волнения я сразу попытался войти в роль опытного экскурсовода и задавленным голосом, напоминающим шипение грампластинок на старом патефоне, стал вещать про особенности местных биоценозов. Все, что я рассказывал, торопясь и спотыкаясь, дети пропускали мимо ушей. Ну называется птичка клестом, ну растет какой-то бересклет бородавчатый, но мы-то здесь при чем?!
Очень быстро подросткам все надоело. Они начали откровенно зевать и стонать: “Пойдемте домой!”. Я объявил привал. Сидя на берегу зарастающего трехлистной вахтой карста и тупо глядя в проблескивающие бочажки воды, я лихорадочно соображал, что делать дальше. За моей спиной сопели и гудели утомленные походом трудные подростки.
Неожиданно я увидел в водяной бочажинке, в центре карста, солидную прудовую лягуху. Весь вид ее излучал довольство. Она была похожа на пупырчатый огурец.
И тут я вспомнил, что в брачный сезон самок прудовых лягушек можно подманить, имитируя звуки, издаваемые токующим самцом. Я, помню, даже пробовал издавать эти звуки. И неплохо, кстати, получалось! Не повторить ли сейчас?!
Я навис над сопящими детьми и объявил, что сейчас покажу фокус, которого они никогда не видели. Если во рту поставить язык ребром, поперек, осклабиться в ухмылке на левый бок и гнать через это заграждение из легких воздух, то может получиться специфическое кваканье прудовой лягушки. Что я, напрягшись душой и телом, и сделал. В течение, должно быть, целой минуты я квакал с таким воодушевлением, как, наверное, никогда не квакал ни один самец не то что нашей, а даже и заморской амфибии!
Результат превзошел все ожидания. Толстые зеленые лягухи выбирались на берег и бодро ковыляли в моем направлении, явно с твердым намерением продолжать прямо здесь и сейчас свой достославный лягушачий род. Этих огурцов шевелилось вокруг штук, должно быть, с полсотни!
Дети застыли в немом изумлении. А потом прямо-таки заорали от восторга! Чуть ли не на руках трудные подростки понесли меня по холмам и впадинам. Они спрашивали обо всем. Они смотрели мне в рот. Они ловили каждое мое слово.
Я рассказал им снова все, что рассказывал час назад. Я вывел их даже на понятия экосистемы и пищевых цепей. Зяблики и чечевицы пели надо мной хвалебные гимны. Листья кленов и лип рукоплескали мне. Как римского триумфатора, трудная молодежь внесла меня на биостанцию. Так я познал вкус славы!

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"