Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №72/2004

Вторая тетрадь. Школьное дело

КУЛЬТУРНАЯ ГАЗЕТА 
КИНОПРОБЫ 

Тамара ДУЛАРИДЗЕ

И тут пришел заступник

Как обыкновенные люди становятся необыкновенными киногероями

Дети мгновенно отыскивают его в любой толпе. Но молчат, храня тайну, только еще шире раскрывают свои всегда несоразмерные обыкновенному взрослому человеку глаза. В них отражается чудесное, долгожданное и неуловимое существо – Настоящий Герой.
Постоянные поиски положительного героя в кино, смешные в своей суетливости, трогательные в своей неотступности, прекращаются, словно по приказу, когда непосредственно приступают к работе над фильмом. Затишье, реклама… и чаще всего горькое разочарование. Кого только не выдавали нам за настоящего героя!
Погоня за жизнеподобием, которая оказалась в конечном счете поисками подобия себе, должна была привести к плачевным для Героя результатам. Ведь Герой по определению не может быть совсем уж обыкновенным человеком. Ведь он – воплощение мечты и надежды. Он отличается от обыкновенных хороших людей, как отличник от «хорошиста»: азартом и блеском победы. И не может быть «совсем как в жизни». Потому что, как любил говорить вгиковский профессор литературы Владимир Яковлевич Бахмутский, Жюльен Сорель отличается от любого реального молодого человека тем, что он – литературный персонаж.
Кинематографисты ищут Героя в литературе, в золотообрезной классике. Осовременивают, меняя им время и место действия, сословие и право на костюм.
Ищут там же, где их искала и находила литература – среди исторических персонажей. Отблески их славы расцвечивают рефлексами плоскость экрана. Но несмотря на то, что исторические персонажи и литературные герои практически никогда не сходили с киноэкранов, настоящим героем становился только кинематографический кентавр – увиденное в прозе или драматургии, придуманное авторами фильма ирреальное существо, которое пронизано сиянием личности кинозвезды.
Литературный герой хорошо написан, театральный – хорошо написанный, хорошо сыгран. В кино герой является сразу и весь, не имеющий никакой иной опоры, кроме соответствия актерской личности эфемерному существу, созданному из фантазии сценариста и режиссера. Это не значит, что кинозвезды избавлены от печалей и радостей обыкновенного человека. Но в кино нет и не может быть обычных масок.
В киносказках, где маска героя – обязательный атрибут сюжета, как в приключениях Зорро, например, всегда есть чудесный и наивный обман, своего рода договор со зрителем, который всегда знает, кого скрывает маска… от других персонажей. За редким исключением: например, когда лучшее скульптурное изображение человека в кино – Жан Маре – превращается в уродливого горбуна в фильме «Горбун». Пришлось проделать весь процесс на глазах у зрителя, чтобы он поверил, настолько совершенно искусство французского актера.
Таблоиды, настоящие «кухаркины дети» по качеству своих интересов, не могут и даже не должны знать эту главную правду о киногерое. Их дело – что едят, что носят и сколько мусора производят зависимые от них, подверженные всем человеческим слабостям бедняги, которых они и их читатели именуют «кинозвездами». Но слава Богу, весь остальной мир видит «звезд» только в кино, где они очищены от бытовой шелухи, скручены в тугой пучок световой энергии, способной рассеять мрак в самых отдаленных уголках души.

А.Баталов. Кадр из фильма “Дорогой мой человек”

А.Баталов. Кадр из фильма “Дорогой мой человек”

Но и этим не совсем обыкновенным существам нужен материал, из которого они делают свое звездное дело. Не потому ли в Голливуде, например, постоянно экранизируют не только нашумевшие романы и пьесы, но и подвиги, снова и снова обновляя и утверждая настоящего героя – от самоотверженного пожарника до жулика, ставшего настоящим героем только для того, чтобы оправдать надежды своего маленького сына.
Герои приходят в фильм и к зрителю порой вовсе неожиданно, с той стороны, откуда их никто не ждал. Так, простой рабочий парень, бунтарь, которого чуткие к потребностям времени продюсеры нашли в актере Барте Ланкастере, уступил место трагическому образу князя Салина, сыгранного Ланкастером в фильме «Леопард», экранизации романа маркиза ди Лампедуза, осуществленном герцогом Висконти. И «простой американский рабочий», начинавший в фильмах с говорящими названиями типа «Грубая сила», пришелся вровень двум этим итальянским аристократам, двум гениям литературы и кино ХХ века. И стал героем «эпохи перемен», будь то переход Сицилии из феодализма в капитализм, некрасивая и негероическая капитуляция древней крови перед новыми деньгами и новой живучестью в «Леопарде», или домашние молодежные бунты, «насмешка горькая обманутого сына над промотавшимся отцом», поиски отца настоящего, хранителя семьи, имеющего право наказать и помиловать в фильме-завещании Лукино Висконти «Семейный портрет в интерьере».
Бывает, что они перемещаются с периферии сюжета и фильма в центр. Порой неожиданно для авторов фильма. Или в зависимости от того, кто, где и когда смотрит фильм. Так, «носителем» героического амплуа в советском фильме «Москва слезам не верит» оказалась вовсе не победоносно продвигающаяся по карьерной кривой героиня Алентовой, а герой Баталова с его аррогантным обаянием. Во всяком случае, для американских киноакадемиков, давших этой картине «Оскара». Потому что именно он возвращает героиню, а вместе с ней и зрителя к простейшим нормам человеческой жизни: не надо «крутить роман» с чужим мужем, надо относиться к жизни и к любви как к дару.
Но есть и однозначные, безупречные герои. Первое же появление на экране американского актера Грегори Пека определило его амплуа и его будущих героев. Конечно, редкая красота и обаяние, спокойное мужество, неколебимое чувство чести, свойственные этой личности, оказались соответствующими и самой знаменитой его роли – адвоката в фильме по роману Харпер Ли «Убить пересмешника». Но эти качества были бы, пожалуй, слишком литературными, если бы их не смягчал легкий юмор Пека. И не оттеняло уж вовсе уникальное чувство солидарности со всеми, кто слабее него: от несправедливо обвиненного чернокожего парня до собственных детей и странного соседа «Страшилы Рэдли».
Кинематографические герои не пируют на Олимпе. Пока титаны и боги Олимпа оспаривают друг у друга власть и влияние на людей, герой живет жизнью обыкновенного человека, неся при этом бремя заступника беззащитных, красоты, свободы, достоинства и чести.


Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"



Рейтинг@Mail.ru