ШКОЛЬНЫЙ АВТОБУС "ПС" 
 

...Жизнь зимой в школе особенная. Педагогика педагогикой, учеба учебой, но… каждый директор с утра смотрит на градусник. Какая температура в классах? 18°, по СанПиНам? Или меньше?
Казалось бы, это забота техперсонала. А дело директора, учителей – заниматься школой, детьми. Но когда вдруг случается беда и школа замерзает, выясняется, что отопление и педагогика взаимосвязаны. Беспокоишься о трубах и батареях – а на самом деле о детях. О жителях деревни или села. О самих себе.
Бывает, детям некуда пойти, кроме школы, только в ней их обогреют, накормят. Бывает, что и клуб, и библиотека – все в школе. Все вокруг разрушено, а школа жива. Работает. Каждый день. Что бы ни случилось. А значит, не все еще потеряно.
Но как быть, если однажды утром градусник в классе покажет 0о?
Школу можно спасти от мороза с помощью МЧС. А если и МЧС бессильно против гнилых труб и неисправных котельных, можно придумать способ, чтобы дети все-таки учились. Пускай и по часу в день. Оказывается, и этого достаточно, чтобы жизнь в школе продолжалась.

Вокруг да около нуля

– Не боитесь, что детки вас собьют? В школе холодно, а они у нас подвижные…
Входим.

15 километров от Твери. Поселок Чуприяновка. Щербининская основная школа. Разность в названиях объясняется просто: прежде школа располагалась по соседству, в селе Щербинино. Здание было построено в 1889 году на средства тверского земства. Простояло больше 100 лет, но в итоге стало разрушаться. Пришлось переезжать в Чуприяновку, в помещение детского сада. Но имя школы решили сохранить.
“Когда сюда переехали, по сравнению с тем зданием – рай, – рассказывает директор Елена Николаевна Андреева. – Земский проект спортзала не предусматривал. А здесь мы сразу нашли помещение под спортзал. И первое время топили неплохо”.
Первое время продолжалось до тех пор, пока школа делила помещение с детским садом, который содержало предприятие “Автотранс”. Оно же обслуживало и поселковую котельную. Потом садик закрылся – не стало детей. “Автотранс” передал поселковую котельную коммунальщикам.
“Первые два года было еще ничего. Но отопительной системе тридцать лет… – разводит руками Елена Николаевна. – Все пришло в негодность”.
Сегодня в Чуприяновке не редкость печные трубы, торчащие из окон панельных домов. Жители, похоже, уже свыклись с холодом в квартирах. Но когда стала замерзать и школа – возмутились.
“У нас и плюс четыре было, и плюс три, – рассказывает Елена Андреева. – Дети сидели на уроках в шапках, в варежках”.
Сейчас в школе стало теплее. Но все равно дети сидят на уроках в верхней одежде, а учителя собираются на переменах в учительской, у единственного обогревателя. Подключить другие не позволяет проводка. “Мы не то что обогреватели, лампочки в коридорах не всегда включаем”, – говорит завхоз Нина Александровна Мелюткина. К тому же у школы еще и лимит на электроэнергию. Нажгли больше положенного – штраф.
Все это должно было приключиться еще в прошлую зиму. Но тогда выручили кочегары – топили вовремя, на совесть.
Сегодня у директора школы рабочий день начинается с поселковой котельной.
“Нормальных кочегаров не найдешь. Туда идут с улицы любители выпить. Работают до первой зарплаты”, – рассказывает Елена Андреева.
“У нас учитель физики и в школе, и в котельной работал. Так его побили за то, что хорошо работает. Кочегары же и побили”, – добавляют учителя.
Немного согреть школу удалось лишь потому, что Елена Николаевна уговорила бригадира привозить уголь получше.
“И все равно дети болеют, учителя болеют”, – говорит Андреева.
Так может быть, стоило отменить занятия, объявить вынужденные каникулы?
Простого ответа на этот вопрос не найти.
В Чуприяновке нет ни клуба, ни дома культуры. Встречи ветеранов, дискотеки, вся общественная жизнь происходит в школе.
Предприятия – конный завод, шиноремонтный завод, дорожно-строительный кооператив – в кризисе, мизерную зарплату и ту задерживают.
“Много трудных семей, где родители совершенно не занимаются воспитанием, пьянствуют”, – рассказывает Елена Николаевна.
Есть и другие родители. Они входят в совет школы. Именно они первыми бросились по инстанциям, когда температура в школьных классах опасно понизилась. Но, наверное, они беспокоились не только о здоровье детей.
Щербининская школа живет своей, кажется, отдельной от окружающей разрухи жизнью. Живет с достоинством.
Нет телевизора – нашли на свалке старый, починили с ребятами на уроках труда. Пусть он черно-белый – все же лучше, чем ничего.
Прислали по федеральной программе новенькие пластиковые лыжи, но без ботинок. Не беда – по четвертому разу проклеят эпоксидкой старые, списанные со спортивной базы. А из изношенных лыжных ботинок можно делать кожаную бижутерию.
На 8 декабря – День освобождения Чуприяновки – приглашают всех ветеранов войны. Расклеивают по станции боевые листки. Устраивают митинг у братской могилы, где похоронены сибиряки из 119-й стрелковой Красноярской дивизии.
Летом ходят в походы по местам боев. В школьном музее – заржавленные винтовки, каски, снарядные гильзы. Собираются связаться с другими музеями, собирающими материалы о 119-й.
Если все это прекратится – дети останутся по домам. У печки в квартире. Наедине с окружающей действительностью, от которой спасает, охраняет школа.
Сегодня у Щербининской школы появилась надежда. Неподалеку от поселка проходит газопровод. Стараниями директора, учителей, родителей появился проект автономной газовой котельной для школы. Хозгруппа районо уже подсчитывает, сколько будет стоить замена всей отопительной системы в школе. Выходит около 500 тысяч.
Пока же районная администрация исправно платит за несуществующее школьное тепло. “Я заикнулась замглаве района, – рассказывает Елена Андреева, – деньги, мол, на ветер уходят. А он сказал: вам все равно, не школа ведь платит”.
На прощание нам говорят: “У нас еще ничего. А вот в Суховеркове совсем дела плохи”.

Поворот с трассы на Суховерково можно найти, только если знаешь, что он точно должен быть. Дорога плохо расчищена, ухабы, снежные заструги. Водители рейсового автобуса иногда отказываются сюда ездить – жалеют технику. Есть и другая причина: в поселке много пенсионеров, льготников. Живых денег за проезд все равно не получить.
“Мы угасаем вместе с нашим торфом, – говорят жители. – Теперь наша отрасль неугодная ни для кого, неприбыльная. А работа есть только в больнице да в школе”.
Школу в Суховеркове построили в 1962 году, когда местное торфопредприятие жило на широкую ногу, а в поселок приезжала на заработки молодежь. Место выбрали красивое, у леса, на холме. Трехэтажное, рассчитанное на 400 учеников здание поначалу не вмещало всех школьников – учились в две смены.
Сегодня учителя говорят, что школа у них – на отшибе. Изношенные насосы не могут докачать до школьного здания воду. Слишком высоко оно расположено.
Впрочем, сейчас и мощные насосы не спасли бы. Система отопления разморожена во всем поселке.
“Сколько мы работаем – температура в школе зимой всегда была ниже санитарных норм, – рассказывает замдиректора Ольга Валентиновна Котенкина, – 14, 15 градусов. А со второго полугодия – 14, 12, 10… Мы сначала делали сокращенные уроки, по 35 минут, затем вообще отменили занятия”.
Ребята учатся дома. Заходят в школу на полчаса, получают задания, консультации. Кабинет для этого выбрали самый маленький – чтобы на него хватало обогревателя.
“Мы сюда никого в приказном порядке не затягиваем, – настойчиво объясняет Ольга Валентиновна. – А то появились кривотолки среди родителей: что за учителя, сами мерзнут и детей морозят”.

Грустная ирония: три года в Суховеркове работали по эксперименту “Школа здоровья”. Классы буквально утопали в цветах – таких, что не во всяком ботаническом саду встретишь. Сейчас те цветы, что не разобрали по домам, собраны в одном кабинете. Их пробовали спасти, ставили два обогревателя… Стебли, листья как стеклянные. Уронишь – разобьются. Температура в классе около нуля.
Поселковая котельная который месяц не работает. Ремонтные бригады меняют по домам батареи.
“Нас винят, что мы не спустили воду”, – говорят учителя. И показывают нутро лопнувшей батареи. Внутри – торфяная грязь. Воду из такой батареи спустить невозможно.
Неисправных батарей в школе 9. Каждая – из 12 секций. Одна секция стоит 90 рублей. Денег нет.
Пока идут разговоры о ремонте, школьная администрация присматривает другое здание. “Может, в конторе какой дадут кабинет, младшие классы посадим, – говорит Ольга Котенкина. – Может, в библиотеке, в детском саду. Поселок у нас стареющий, многие здания пустуют”.
Может быть, это и выход. В школе, рассчитанной на четыре сотни учеников, сейчас учится всего 77. И прироста не предвидится. Высокие потолки, широкие окна, просторные коридоры – все эти удобства, составляющие мечту любого директора, сейчас работают против учителей и учеников. Даже если тепло дадут – его может не хватить на такой объем помещений.
Между тем школа исправно платит за тепло. Глава сельской администрации сказал на встрече с учителями, что на эти деньги уже можно было бы устроить автономный обогрев. Но перебросить средства с одной статьи расходов на другую практически невозможно. Поэтому нужно надеяться, ждать помощи из районного бюджета.
“Мы обречены на вымирание, – заключают учителя. – Приезжала комиссия из районо, говорят, у нас гораздо хуже, чем в Новой Орше”.

Школу в Новой Орше спасла сравнительно новая электропроводка.
“Как начали замерзать в начале января, первым делом вызвали МЧС. Они приехали, привезли обогреватели. Поставили их к батареям. Не классы отапливали – грели батареи, чтобы вода не замерзла”, – рассказывает директор Галина Васильевна Ворсобина.
В Новой Орше тоже неисправна поселковая котельная. Она строилась, когда поселок был совсем небольшим. С тех пор было построено еще десяток домов. Мощность котельной осталась прежней. А топливо – торф – оставляет желать лучшего.
“Сожмешь – вода течет”, – рассказывают жители.
“Я здесь 17 лет. Не помню, чтобы в школе было тепло. Пока до нас вода по трубам дойдет – уже холодная”, – говорит Ворсобина.
Сегодня вода по трубам никуда не идет – все заморожено. Тепла нет ни в квартирах, ни в присутственных местах. Счет лопнувшим батареям идет на десятки. Тем временем в новой газовой котельной все никак не закончатся пусконаладочные работы – нет денег их оплатить.

Администрация поселка помогла школе, чем смогла: купили пять евророзеток – включать импортные обогреватели. Наши киловаттные розетки не держали напряжения, плавились. На большее не хватило средств. Электрик дежурит в школе постоянно – что бы ни случилось, а калориферы должны работать. Иначе батареи замерзнут.
“Я пошла к главе администрации, говорю – будем жечь столько, чтобы не замерзнуть, – говорит Галина Васильевна. – Нас уже на коллегии у главы района разбирали: что же это такое, школа 7000 киловатт нажгла!”
Несмотря на обогреватели, температура в классах не выше 10 градусов. Достаточно для батарей, но маловато для учеников…
“В поселке закрыли ясли-сад. Ну а мы попросили СЭС: обождите, – говорит Галина Ворсобина. – У нас два 9-х, 11-й – выпускные классы. А потом, у нас много детей, которые только в школе могут поесть. Раз в день. Их куда?”
Санэпидемнадзор разрешил обождать. 260 учеников Оршинской школы ждут, пока починят трубы и запустят новую котельную. Про собственное отопление здесь не думают – слишком большое здание.
“Но кто даст деньги? – спрашивают учителя. – Для школы всегда все по остаточному принципу...”

Фото С.АВДЕЕВА

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"