ЦВЕТ ВРЕМЕНИ 
 

Шанхайские миниатюры

Михаил Васильевич Щербаков, прозаик, переводчик. Физик по образованию. Военный летчик. Писать начал во Владивостоке. Редактор “Крестьянской газеты” во Владивостоке. Член содружества “Понедельник” и “Восток”. Публиковался в журналах “Врата” (Шанхай, 1934–1935), “Парус”, “Феникс” и др. После 2-й мировой войны уехал из Шанхая в Сайгон (Вьетнам), где держал фотостудию и читал лекции по фотографии. Заболел душевным расстройством и как французский гражданин уехал во Францию. Только в 1955-м оставил больницу и поселился в Булони близ своих друзей Зандеров, в 1956-м выбросился из окна).

Муравьи

Да, они – муравьи. Щепка, преградившая знакомую дорожку, заставляет беспомощно метаться целую процессию муравьев: ни один не догадается перелезть или обойти препятствие. Их ум – или инстинкт – направлен только в одну сторону. Он в глухих шорах.
То же самое у китайцев. Люди одной мысли, в особенности чернь.
Нет другого города в мире, где бы уличные столкновения были так часты, как в Шанхае. Не только автомобили – сшибают с ног даже рикши.
Ревет-надрывается клаксон, гортанно вопит рикша, но мозг прохожего в шорах: у него одна мысль – перенести чашку с рисом на другую сторону улицы. Он ею загипнотизирован. Он глух и слеп ко всему остальному. Очнется только тогда, когда тонкая оглобелька или крыло автомобиля въедет ему в спину. Смотря, он не способен слышать. Слушая, он не способен видеть.
Его нервные рефлексы действуют с убийственной медлительностью, его ум закостенел, потеряв гибкость. Потомок, он делает то же самое, что делали его прапрадеды целыми тысячелетиями. И наследственная профессия отразилась даже на его теле.
Вот плотник. По шестнадцати, по восемнадцати часов в сутки он пилит, задрав левую ногу, чтобы придерживать доску текового дерева. И пальцы его ноги стали пальцами обезьяны: мог бы держать ими свои палочки для еды.
А посмотрите на щупальца менял, писцов, скупщиков яшмы, посмотрите на громадный череп, посаженный на тщедушном теле китайского доктора прав, посмотрите на мускулатуру фиолетово-коричневых геркулесов, волочащих с двухнотным “Хо-Хэ!” громадные тяжести на лямках. Все они с детства посвящены одному и тому же труду. А мысль – в глубоких шорах.
Во времена мудрых правлений императоров прошлого философы учили избегать унижающего труда и не становиться ни огородником, ни ткачом, ни плавильщиком бронзы, ибо мысль и мудрость притупляются от постоянного соприкосновения с теми же предметами, с тем же ремеслом.
Но кто помнит и в состоянии исполнить теперь их мудрые наставления? Одни богачи в садиках с ноздреватыми горками из туфа да форноли-красавицы в кожаных сжиманиях многосильных роллс-ройсов.
Остальные забыли. И ум их окостенел. Да, они – муравьи.

Вывески

Мы ходим по китайским улицам, как глухонемые, почти как слепые. То есть мы видим, конечно, но так мало понимаем. А между тем даже простые вывески сверху и по бокам входов в глубокие темные лавки – эти черные и красные массивные доски – хранят в своих путаных золотых запятых целые Бедекеры (Карл Бедекер – германский издатель путеводителей по разным странам. Слово “Бедекер” стало названием путеводителей, которые выпускаются до сих пор. – Л.Ч.) для путешествий в глубь китайского быта.
Над входом обычно висит главная вывеска: по сторонам – объяснения и реклама продаваемым товарам.
Вот несколько пекинских и шанхайских образцов:
“Дом превосходных Ароматов” – предлагает “музыкальные пиршества с вином маньчжурским и китайским гостям”.
“Таверна Пьяной Луны” – продает “мясо черных кошек – излюбленное лакомство кантонцев”.
“Сад Вечной Весны” – предлагает клиентам “вино и уксус для рождения детей, лучшее душистое зерно и все виды сушеных овощей”.
“Мир на Морях” – торгует “всеми сортами лучшего риса для семейного употребления”.
“Храм Счастливой Середины” – в нем “подается полуденный чай и приготовляются искусно следующие лекарства: порошки для детей; пилюли “Белого Феникса”, помогающие женщинам; глазные примочки из восьми драгоценных веществ; укрепляющие и гармонизирующие пилюли и другие пилюли – против соблазнительных последствий опиекурения”.
“Облако Радости” – название лавки часовых дел мастера.
“Небесная Вышивка” – торговля угольщика.
“Драгоценная и Благожелательная” – печник.
“Счастливый Союз Всех Добродетелей” – аптека.
“Кристаллизованное Процветание” – бюро гробовщика.
Ну разве это не целые поэмы в двух-трех словах? Не тени близкого, но непонятного нам мира?

Слово № 335. 07.01.1930

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"