ШКОЛА ДЛЯ УЧИТЕЛЯ
НАШИ КОНСПЕКТЫ

Как спланировать жизнь вопреки обстоятельствам?

Опыт социального проектирования для подростков

Во все времена особую проблему для любой школы представляют подростки.
Любой учитель знает, что у ребят с пятого по девятый класс учеба отодвигается на дальний план, а главным в жизни становится общение; интерес перескакивает с одного на другое; подросток становится невыносим: нетерпелив, упрям и в то же время беспомощен перед тем, что с ним происходит; хочет доказать, что он не маленький и уже самостоятельный. Традиционные способы обучения при этом становятся неэффективными и могут надолго отбить охоту к учебе. Значит, ребятам нужно предложить способ деятельности, в котором минусы подросткового возраста обратятся в достоинства.
Идеально подходит для этого социальное проектирование. Принцип метода в том, что группа подростков, обычно класс, на основе общего интереса и желания что-то изменить в своей жизни задумывает, планирует и осуществляет какую-то конкретную акцию. Это может быть дискотека, экскурсия, праздник для малышей, буклет-путеводитель для будущих пятиклассников по школе.
На первый взгляд дела не бог весть какие масштабные, во многих школах после уроков происходит нечто подобное. В чем же эксперимент? Во-первых, социальное проектирование включено в учебный план, в расписание и признано педагогами школы как часть содержания образования, причем более важная, чем ЗУНы. Во-вторых, в процессе работы над проектами подростки учатся работать в группах, договариваться, идти на компромисс, брать на себя ответственность, строить деятельность от идеи до реализации и рефлексии, находя применение своим способностям. Проект непременно требует изучить структуру социального объекта, с которым предстоит работать, обращаться к официальным лицам вне или внутри школы, договариваться о транспорте, если необходима поездка, изыскивать деньги. Не каждый взрослый справится с тем, что ребята делают сами.
Конечно, у каждого проекта есть координатор, чаще всего это учитель, который может в случае необходимости проконсультировать, обсудить возникающие проблемы и эффективность планируемых действий. При этом учитель не руководит, а работает как равный участник проекта, просто у него более весомый статус в социуме, и если руководитель какой-то организации не воспримет всерьез одиннадцатилетнего подростка, то переговоры берет на себя учитель. Это, пожалуй, самое трудное: точно определить момент, когда необходима педагогическая поддержка, постоянно чувствовать максимальный уровень самостоятельности ребенка, чтобы не перехватывать инициативу, но и не дать угаснуть интересу подростка под бременем непосильных обязательств.
Нет такого вуза или института повышения квалификации, где учили бы ремеслу… нет, пожалуй даже искусству учителя-координатора проекта. Педагог, владеющий им, всегда в той или иной степени самоучка.
Психолог и соавтор экспериментальной программы Галина Беспалова говорит, что учитель нащупывает верные шаги, осваивает мастерство почти всегда ценой проб и ошибок: сколько может (должен) продолжаться проект, как формируются группы, сколько в них должно быть человек для эффективной работы... Вопросы перед учителем встают постоянно, и не всегда он принимает самое верное решение. Но если педагог склонен к рефлексии, он непременно извлекает для себя уроки и с каждым шагом продвигается в освоении мастерства. Увы, бывает и так, что, если ошибок и неудач слишком много, и у ребят, и у учителя могут опуститься руки.

Непредсказуемо – значит интересно

Конечно, наработаны уже технологические и методические приемы, но выучить их только теоретически бесполезно. Проектное занятие невозможно заранее подробно распланировать, ибо в результате проекта, по определению, возникает оригинальный, доселе невиданный продукт (если вы несколько раз повторяете хорошо удавшееся мероприятие, это может быть замечательная традиция, но не проект). Поэтому и весь путь к достижению результата в большой степени непредсказуем, уникален. Проектный метод удивителен тем, что несовместим с авторитарной позицией учителя и не терпит имитации. Если учитель только делает вид, что занимает равноправную с детьми позицию, а ребята взялись за неинтересное и неважное для них дело, все неминуемо заглохнет или трансформируется в традиционное занятие, когда учитель требует и спрашивает, а ученик отвечает и с нетерпением ждет звонка.
И оценить по достоинству процесс создания проекта может только педагог, сам поработавший в этой сложной технологии. Чиновник же, привыкший к традиционному учебному процессу, придя не на презентацию готового проекта, а на запуск, будет весьма и весьма недоволен: парты сдвинуты, группы возникают и по мере необходимости распадаются, чтобы образовать новые, гонцы от групп разбредаются по школе – согласовать, получить разрешение администрации, провести социологический опрос или анкетирование, учитель то переходит от одной группы к другой, а то и вовсе просто сидит наблюдает, не говоря уже о том, что в классе на протяжении двух часов постоянно стоит шум. Если же вы вкусили от экзотического пока плода групповой работы с учениками, то с удивлением замечаете: насыщенность рабочей атмосферы, эффективность работы групп и мастерство учителя можно оценить по уровню и характеру (тональности, что ли) шума. Так неповторимое сочетание соли и специй делает добротное блюдо кулинарным шедевром.
Кстати, о кулинарии.
В начале декабря у восьмиклас-
сников возник интерес к собственному здоровью. Одна группа сосредоточилась на школьном питании. Кто-то занялся опросом школьников и учителей, довольны ли они работой столовой, еще одна микрогруппа изучала структуру и особенности работы кухни и столовой, чтобы высказывать не абстрактные пожелания, а исходить из реальных условий. Из нормальной школьной столовки их бы прогнали без разговоров – своих хлопот хватает. Здесь же явно вся школа, и даже кухня, привыкла к набегам проектировщиков. Время близилось к обеду, но заведующая столовой терпеливо отвечала на вопросы о структуре питания, разнообразии меню, почему нет горчицы к сосискам и не дают кашу на завтрак. «Хоть и полезная, да не едят ее! Приготовить, а потом все в помойку выбрасывать? Я же смотрю, что нравится, а что не едят, – обстоятельно рассказывает “хозяйка” столовой Валентина Васильевна, а потом и сама присоединяется к обсуждению. – Хорошо бы классные руководители на собраниях говорили с родителями о правильном питании. Ведь дети едят то, к чему в семье привыкли». Учителя соглашаются, что мысль хорошая, надо попробовать.
Другая группа, рассудив, что здоровье в движении, предложила спасаться от гиподинамии при помощи танцевально-физкультурной разминки на большой перемене. Сноровисто взявшись за дело, восемь человек, ученики и взрослые, довели идею до стадии реализации. Спланировали, разделили функции, проконсультировались с учителем физкультуры об упражнениях, согласовали с завучем место проведения, раздобыли магнитофон, подобрали музыку, расспросили учеников разных параллелей, нужно ли им это, прорекламировали предстоящую акцию – всё за два часа.

Самый большой опыт в проектировании – у нынешних восьмиклассников, они осваивают метод с пятого класса. И с удовольствием рассказывают о наиболее интересных проектах. Каждый в идеале состоит из трех этапов: ознакомление с интересующей ребят структурой, выявление проблем и собственно преобразование и улучшение дел к всеобщему удовольствию. Но поскольку никто формально к этому не подходит, иногда проект заканчивается, пройдя лишь первый этап.
Так получилось, когда ребята захотели поближе познакомиться с работой пограничников и таможенников расположенного в Брянске отряда. Съездили, расспросили, посмотрели. И поняли, что близкой для себя проблематики не находят. Тем и ограничились.
А взрослые больше всего любят рассказывать о том, как группа трудных подростков отправилась изучать работу детской комнаты милиции. Работники ее, увидев целую компанию своих «подопечных» во главе с завучем по воспитательной работе Татьяной Сидоровой, просто лишились дара речи. Но постепенно разговорились: объясняли, в чем состоит их работа, довольно нелегкая, как оказалось. Подростки же не просто слушали, но и предложили посильную помощь: подкрасить что-то по мелочи, дорожки почистить.
В результате осуществления проекта у каждого участника остается небольшой собственный архив, называемый в школе модным заграничным словом «портфолио», в который могут входить любые тексты, рисунки, фотографии, напоминающие автору об участии в проекте.
У школы тоже есть портфолио, в котором собраны описания наиболее удачных проектов с методическими пояснениями педагогов. Это книжка «Фестиваль образовательных проектов», изданная в рамках Института образовательной политики «Эврика».

А как же учеба?

Социальное проектирование помогает подросткам узнавать и по возможности улучшать окружающую их жизнь, конструктивно взаимодействовать с людьми разных возрастов, профессий и социального положения. Педагоги считают эти способности важной частью образования. Но у него есть и традиционная, предметная, составляющая. Не мешает ли активное участие в социальных проектах обычной школьной учебе? Не мешает, а совсем наоборот, способствует.
Педагоги, начиная эксперимент, предположили, что метод проектирования универсален, то есть освоивший его ребенок сможет проектировать и собственное образование. Несколько лет экспериментальной работы подтвердили это предположение.
Проекты разного масштаба постоянно возникают на всех учебных предметах. Конечно, проходят и обычные уроки: изучение новой темы, повторение. Например, на двух уроках английского языка ребята изучали тему «Здоровье»: узнали новые слова, использовали их в диалогах. А на следующее занятие запланировали небольшой образовательный проект, материальным результатом которого должен был стать плакат-коллаж с рекомендациями по сохранению здоровья. Подростки разбились по желанию на четыре группы, выбрали темы, запланировали, какие диалоги будут разыгрывать на презентации, и в зависимости от этого сами «назначили» себе домашнее задание. На следующий урок принесли заготовки для плакатов, азартно резали, клеили, делали подписи на английском языке, консультируясь с учителем, Зоей Ольховой. Тут же состоялась презентация: группа вывешивала плакат и разыгрывала содержащиеся в нем рекомендации. В конце занятия – оценка, не в баллах, а содержательная, по критериям, предложенным ребятами: во-первых, качество оформления, во-вторых, насколько интересной и содержательной была презентация.
Конечно, групповая работа используется и на обычных уроках. Хотя можно ли говорить об обычных уроках в 24-й школе? Их здесь, пожалуй, не осталось: проектирование настолько прочно вошло в жизнь школы, что его не удержишь в строгих рамках специально отведенных занятий. Педагоги постоянно изменяют устройство школьной жизни. Урок длится не 45 минут, а час с пятиминутным перерывом посредине, причем формы занятий в первые и вторые полчаса должны различаться. Учителя объясняют это тем, что в последнюю треть академического часа у учеников резко снижается уровень внимания, хуже работает память.
Расписание составляется на ближайшие две недели, причем из двух суббот одна не учебная. Изменен даже календарь учебного года в целом: вместо привычных и казавшихся незыблемыми четвертей, разделенных каникулами, – триместры, продолжающиеся с 1 сентября по 25 ноября, с 27 ноября по 17 февраля, с 26 февраля по 30 мая. Причем конец триместра, когда подводятся итоги и выставляются оценки, не всегда совпадает с началом каникул, которых по сравнению с традиционным распорядком стало не трое, а четверо.
Эти изменения происходили в школе постепенно, на протяжении нескольких лет. И все для того, чтобы более рационально распределить силы в течение учебного года и, самое главное, чтобы у подростков оставалось как можно больше свободного времени – свободного от обязательных уроков. С окончанием которых, кстати, мало кто расходится по домам – школа работает в режиме полупродленного дня. Работают кружки, допоздна открыта библиотека, компьютерный класс, лаборатории; после уроков можно поработать над проектом с помощью освобожденного классного руководителя или поговорить о своих проблемах с тьютором. Даже к концу второй смены почти в каждом кабинете немного притихшей школы кто-то занят делом: в компьютерном несколько сосредоточенных восьмиклассников пересдают контрольную по физике – недовольны своими оценками, на кружке ковроткачества две девочки, кажется даже без взрослых, ткут на станках небольшие панно (а заглянувшая к ним завуч Зоя Ольховая несколько минут завороженно смотрит, как из разноцветной пряжи мгновенно рождается следующая “строчка” ковра, и убежденно говорит: ни за что не сумела бы так). Старшеклассники могут пойти в тренажерный зал, а целый класс подростков школьный автобус везет в бассейн. Никто не слоняется по школе и не мается от безделья.
Потому что один из главных принципов школы состоит в том, что у детей разных возрастов и разных интересов должно быть как можно больше возможностей интересно и с пользой провести время.

Вопросы после семинара

– В вашей школе есть и освобожденные классные руководители, и тьюторы. Часто приходится слышать, что это практически одно и то же. Объясните, пожалуйста, в чем вы видите разницу.
– Освобожденный классный руководитель работает с целым классом как с общностью ребят. Он пытается помочь каждому подростку приспособиться и найти свое место в этой социальной группе. А у тьютора прямо противоположная задача: работать с подростком индивидуально, понять и помочь ему самому осознать собственные образовательные потребности и реализовать их в привлекательной для окружающих форме. Несколько лет назад мы, создавая тьюторскую группу, сами не очень хорошо понимали, в чем состоит их задача. Ребята собирались “вокруг” выбранного тьютора, общались и главным образом занимались тем предметом, который он преподавал. Ребятам нравилось, но сильно напоминало кружки по интересам. Тогда мы пригласили Татьяну Ковалеву провести семинар о функциях тьютора. И сейчас учителя, взявшиеся за эту работу, понимают свою задачу как общение с подростком по поводу его постоянно меняющихся интересов и помощь в их реализации в культурных формах. Мы прекрасно понимаем, что никогда взрослый не может быть до конца уверен, что правильно определил сферу интересов именно этого ребенка на сегодняшний день, но стремится к этому каждый тьютор. Подростки и сами плохо понимают, что же именно им интересно. Например, одна девочка высказала довольно общее желание изучать животных. В беседах с тьютором выяснилось, что ей интересны не животные вообще, а их сходство и различие с человеком. В конце концов она стала писать сказки про “гада (в смысле земноводное) Петьку”. Сначала довольно подражательные и стилизованные, но постепенно все более интересные и самобытные. А потом к ней присоединилась другая девочка из этой же тьюторской группы, увлекшаяся русской грамматикой. В результате получился цикл сказок о том, как гад Петька изучал орфографию.

– Каким образом молодой учитель, попадающий в школу, вписывается в уже сложившуюся команду и постигает такой сложный школьный уклад?
– Многие молодые учителя, приходящие в школу, – наши выпускники, они тут как рыба в воде. А если приходит новый человек, мы предлагаем ему “командировку в собственную школу”. То есть он получает командировочный маршрут, в который включены уроки и занятия самых интересных, на наш взгляд, педагогов. Такой “командированный” всегда желанный гость в любом уголке школы: покажут и подробно объяснят все, что ему интересно. После командировки учитель пробует давать уроки самостоятельно в присутствии кого-нибудь из опытных учителей, чтобы понять, удалось ли ему почувствовать атмосферу школы. И во время обсуждения его не распекают за недостатки, а хвалят-хвалят-хвалят и советуют, что можно было сделать еще лучше.
– Переходя в другую школу, ваши ученики испытывают трудности с адаптацией?
– От нас вообще очень мало уходят, школа переполнена. Иногда родители переводят старшеклассников в престижный лицей, после которого почти все поступают в вуз. Наши не испытывают трудностей с учебой, но почти всегда потом приходят в гости – на дискотеки, защиту проектов, на традиционный декабрьский бал и даже просто на классные часы в свой бывший класс.

– Инновации касаются только подростковой школы?
– Обучение в старших классах тоже сильно отличается от традиционного школьного, больше похоже на вузовское. Ребята приходят на лекции, семинары и лабораторные работы не классами, а потоками, каждый самостоятельно выбирает уровень трудности и специализацию. За посещаемостью никто пристально не следит и прогульщиков не ругает. Да их почти и нет: если сам выбираешь, идти на урок или нет, прогуливать становится неинтересно.

– А как происходит оценивание результатов обучения – и предметного, и инновационного?
– У старшеклассников – зачетная система: можешь учиться регулярно в течение всего триместра, можешь интенсивно осваивать весь невыученный материал перед зачетом, который можно пересдавать, если хочешь улучшить результат. Если сомневаешься в объективности учителя, пересдавай другому. В гимназических классах отметки начинают ставить с седьмого класса. В подростковой школе для отслеживания результатов – не зачетки, а “Книга подростка”, где отмечены успехи и продвижения ученика в Школе социального проектирования. Поскольку для подростков очень важно общественное признание, выраженное в определенных символах, мы присваиваем звания (в порядке возрастания): член проектной группы, разработчик проекта, консультант-проектировщик, преподаватель социального проектирования.

– Учитель – довольно консервативная профессия. Как вам удается затевать и поддерживать в школе столько инноваций?
– Мы продолжаем много ездить по инновационным школам. Все, что кажется интересным и подходящим для нас, все, что придумывается нашими учениками и учителями, пробуем на практике. Что-то приживается, от чего-то отказываемся или преобразуем в совершенно другую форму. Но уж если инновация “прижилась”, мы ее узакониваем внутришкольным локальным документом для того, чтобы учителя чувствовали себя уверенно и спокойно. На самом деле у педагогического коллектива довольно много прав и возможностей работать не по шаблону.

Если вам захотелось задать свои вопросы педагогам 24-й школы, можете связаться с ними по адресу: г. Брянск, ул. Афанасьева, д. 26.
Тел. (0832) 71-00-24.
Электронный адрес: school24@online.bryansk.ru