БИОГРАФИЯ НОВОЙ ШКОЛЫ
ШКОЛА РОВЕСНИЧЕСТВА

Нельзя сказать, что Евгений Шулешко стал открытием “Первого сентября”. Его имя было хорошо известно в научно-педагогических кругах, хотя и редко попадало на газетные полосы. Журналистов (как, впрочем, и научных званий, и административных грифов) он довольно старательно избегал многие годы.
Но с газетой Соловейчика ему удалось сойтись на главном, общем убеждении, что будущее школы лежит не на путях отбора и сортировки учеников, а в умении обучать всех детей; не в режущих глаз экзотических нововведениях, а в умении организовать нормальную, неброскую для внешнего взгляда, но успешную и воодушевляющую каждого из ее участников учебную жизнь.
Наша газета не часто пишет о шулешкинской педагогике. Но зато она сама во многом пропитана ею: наши постоянные рубрики “Режиссура урока” и “Я иду c урока” ведут последователи Евгения Евгеньевича и ученики его многолетних соратников – Лидии Филякиной и Александры Ершовой.

Как и куда проникает в последние годы шулешкинская педагогика, кем передается, за счет чего приживается – большая и интересная загадка. Ведь никаких официальных путей распространения у нее давно уже не существует.
Забавно, что при этом едва ли не во всех официальных концепциях “гуманизаций начального образования” провозглашаются в качестве идеальных целей те самые вещи, которые давно уже незаметно и вполне успешно реализуются в самых дальних уголках России самыми вроде бы обычными учителями при наличии минимально приемлемых условий.
Первое время такое положение дел удивляло и возмущало. Но со временем начинаешь понимать, что, видимо, такова сама природа шулешкинской “нормальной педагогики”, настроенной на абсолютное отторжение правил чиновного мироустройства.
Похоже, происходит справедливая обратная отдача от приоритетной шулешкинской цели: изгнать дух и зуд администрирования из работы с детьми, отучить взрослых от веры в инструкции и сценарии, формируя у них привычку находить грамотные решения из самого хода общей жизни со своими воспитанниками.
Да и невыносима для делового административного разговора и сама личная шулешкинская манера общения, его уникальная роль “педагогического Сократа” в современной России, так переиначивающего любой будто бы очевидный вопрос, переворачивающего любой план беседы, сбивающего с толку замечаниями, кажущимися издевательскими, что собеседнику долго сдается, что ему просто морочат голову.
А пока обнаружишь, что по такой столь кривой вроде бы траектории тебе помогают выскользнуть из прямолинейных шаблонных тупиков, увидеть истинное многомерное положение вещей, что уже прощупывается новая почва под ногами – для таких подвижек потребуются и время, и терпение, и заинтересованность. Ничем подобным начальство не располагает.
Так что, видимо, и дальше все останутся при своем. Программа “Обновление и самообразование” продолжит быть нормативным призраком, вспыхивая то там, то тут по стране внезапными встречами, на которых собеседникам не пожелают объяснить, как “надо правильно работать по нашей системе”, а попытаются восстановить в людях природную способность видеть и понимать происходящее, вернуть чувство профессионального достоинства и веру в себя и детей.

Принципы-невидимки

На встречу с Евгением Шулешко в актовый зал комплекса «детский сад–школа «Гелиос» пришли примерно человек 120: воспитатели, учителя начальных классов, завучи школ. Кто-то из них слышал о Шулешко, кто-то не слышал ничего, кто-то уже считал, что использует некоторые его принципы.
Первый же день совместной работы разочаровал и рассердил многих, если не всех. Казалось, что Евгений Евгеньевич не отвечает ни на один конкретный вопрос, говорит уклончиво и вообще не про то, какие-то абсурдные говорит вещи. Он сказал, что приехал найти педагогов, которые могли бы сказать, что они живут нормально. Господи, да кто же у нас живет нормально сейчас, тем более среди педагогов? Потом он задал абсурдный вопрос о том, кто из нас может сказать, что нам легко дышится и спокойно живется, когда мы приходим к детям и говорим: «Ну, наконец-то я отдохну!» Да когда это мы отдыхали с детьми на занятиях и уроках? Нам, чай, деньги платят не за то, чтоб мы с детьми отдыхали, а чтобы в поте лица учили их уму-разуму.
Стали спрашивать: «Расскажите о принципах вашей педагогики». А он отвечает: «Педагогика у нас одна, наша собственная. Давайте разберемся в своей собственной жизни, в своей собственной педагогической грамотности». Опять ему вопрос: «Расскажите о принципах вашей системы». А в ответ: «У меня нет никакой системы. А значит, нет и ее принципов. Это вы расскажите мне о ваших детях. Вспомните их».
Зал начинает нервничать и возмущаться: «Мы к нему за его опытом, а он нам про наших детей! Пусть расскажет про свою педагогику!» – «Про педагогику, как про любовь, попробуй расскажи. Ее надо прочувствовать».
Да что же, он издевается над нами, что ли? А система, а принципы, а технология, а методы, а методика? Мы ему про все это – а он нам про наших детей. Совсем к концу первого дня выбились из сил, доказывая, что если люди работают по его системе, значит, она у него есть, и пусть про нее расскажет. А он и в 17 часов по-прежнему невозмутимо хочет услышать, какие у нас дети, да не просто какие, а о каком именно возрасте мы говорим и в какое время года они такие.
…В первый час встречи Евгений Евгеньевич сказал, что приехал к нам как возмутитель спокойствия. Мы ему не поверили. А напрасно. Лишь на третий день семинара выяснилось, что он-то отвечал про то, но с самой неожиданной для всех стороны, просто все не про то у него спрашивали. В день расставания педагоги говорили: «Ну наконец-то отстали от педагога, перестали обвинять его в том, что он не выполнил поставленной цели, не сделал того, не научил этому, а переключили внимание на ребенка. Это была первая учеба, на которой нам не навязывали чужого, а расспрашивали о наших ошибках и находках, наших подходах». Конечно, эта встреча не решила всех проблем, но беседы, занятия, деловые игры, обмен опытом помогли правильно поставить вопросы, которые педагоги будут решать в своей дальнейшей работе.

* * *

…Евгений Шулешко считает, что практически ничего не меняет в существующей системе: государственную программу можно легко выполнять, изменив прежде всего одно – дети и взрослые начинают общаться по поводу того, что и как они делают. Тогда учителя и дети становятся равноправными партнерами, собеседниками; педагоги, включившиеся в эти отношения, начинают отличаться открытием нового в себе и в сути проблемы.
Конечно, у каждого в работе возникают определенные трудности: дети что-то не понимают, что-то не усваивают. И тогда педагогу важно найти коллег-единомышленников и начать обмениваться с ними опытом; ведь решая подобные проблемы, каждый подбирает к ним свои методические приемы, которые могут использовать и другие. И если в результате у них возникает такой же образовательный эффект, то можно говорить о методических находках. А конкретный прием, когда он проверен на собственном опыте и достоин того, чтобы его помнить и передавать, когда он порождает варианты в руках других педагогов, – тогда он фактически и превращается в принцип, в узелок той самой педагогической системы, которой как бы и не существует.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"