Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №49/2001

Вторая тетрадь. Школьное дело

В.КАРДИН

Вся тьма вещей

М.Москвина. “Мусорная корзина для алмазной сутры”

В чудеса верят слабо. Тем более что им уподобляют события и явления, которые становятся обыденными, хотя еще вчера казались невероятными. Полеты в космос, скажем, или Интернет.
С простыми истинами все тоже обстоит не ахти как просто, хотя литература не устает о них так или иначе напоминать.
В романе Марины Москвиной “Мусорная корзина для алмазной сутры” отстаиваются обыденные вроде бы истины и вместе с тем рассказывается о всевозможных чудесах. Чудеса эти, связанные с Буддой, на первый взгляд таинственны, непостижимы. Патетическое начало повествования сулит головоломки. Даже там, где вроде бы все ясно.
“Люди мира! Услышьте меня! Ваша собственная природа содержит в себе и солнце, и луну, все звезды и планеты, великую землю, горы и реки, травы и деревья, плохих и хороших людей, плохие вещи и хорошие. Вся тьма вещей – вот где истинная природа человека…”
Прежде чем кончится начальная страница, рассказчица сообщает, что с годами незаметно превратилась в короткоухую таксу. Знакомые перестали ее узнавать, муж уехал в Париж и позабыл…
В финале же романа одна из героинь, выпив, распевает “Алаверды, Господь с тобою”, все подхватывают, и ореол таинственности заметно тускнеет.
Старики, герои “Мусорной корзины для алмазной сутры”, уходят из жизни. Писательница “от всего своего собачьего сердца” благодарит за помощь мастера дзен Сергея Сидорова, а также двух видных буддистов, чьи звания нам, не посвященным в таинства, ничего не говорят.
Обращение к Будде, равно как не совсем обычная манера написания, не должны, видимо, удивлять: буддизм – одна из трех главных мировых религий – ныне пользуется успехом, продвигается на Запад, а усложненность формы изложения обычна для современной прозы. Если начало романа вызовет предубеждение, не надо ему поддаваться. Речь идет о делах и судьбах вполне земных. О простых истинах, не просто постигаемых и усваиваемых.
У женщины, обратившейся в таксу, человеческая родословная. Представители ее наделены человеческими достоинствами и слабостями. Только свои качества проявляют не совсем обычно, порой в смещенных словно бы обстоятельствах. Так ли уж своеобразен прапрадед Семен Кириллович Посиделкин – бессребреник и силач, прогулявший за ночь подаренную ему мельницу? Вот только его слова, обращенные к односельчанам, звучат не совсем ординарно: не надо, дескать, быть привязанным к вещам, следует обрести сознание, которое нигде не пребывает. То есть свободно от предвзятости и житейского идиотизма.
Примеров такого идиотизма достаточно. Рассказу о прапрадеде предшествует современный эпизод: в воинской части разводили свиней, перед проверочным облетом черные пятна на них закрасили белой краской; генерал с вертолета принял свиней за жирных гусей…
Дед Степан, вернувшись из царской ссылки, на митинге призвал толпу… отдохнуть. Столь необычный призыв даровал людям просветление.
Это, конечно, чудо. Но и покрашенные свиньи – чудо. Разные бывают чудеса. Зависят они и от самих людей, их приверженности простым истинам.
Степан Степанович Гудков прошел огонь, воду и медные трубы. Даже побывал на посту секретаря райкома партии. Сталин, прослышав о необычных речах этого партийного деятеля, приказал по-тихому его расстрелять. Но за день до прибытия черного “воронка” Степана посадили за взятки.
Чудом спаслась и тетка Анна. От нее требовали отречься от мужа – “врага народа”. Она металась, не ведая, как поступить. Тем временем одного за другим арестовали трех прокуроров. У окна Анны расцвела яблоня. А это добрый знак.
Сказка? Быть может. Судьба Светы Бронштейн, якобы родственницы Троцкого (его настоящая фамилия тоже Бронштейн), еще более невероятна и в духе “Алмазной сутры” – индийского трактата о Будде – завершается легендой о Шиве и Дэви.
Можно, конечно, прибегнув к легенде, рассказать, как богатый индус приехал выкупить тело Светы (она же богиня Дэви) у скаредного Светиного мужа. Можно найти и более жизненные истолкования судьбы мнимой родственницы Троцкого.
Однако перед нами повествование о чудесах обыденной и вместе с тем запредельной жизни. В данном случае буддизм – связующая нить между двумя этими полюсами. Дань поветрию? Не без того. Но дань эта платится с долей иронии, пронизывающей роман от эпизода вначале (белые свиньи приняты за жирных гусей) до застольного пения в конце.
“Россыпь историй про моих стариков” – это еще и попытка постичь опыт поколений.
Ирония ему не противопоказана. Не противопоказана она ни чудесам, ни простым истинам.


Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"



Рейтинг@Mail.ru