13 марта мы опубликовали вопросы
Института учительского мнения на больную тему:
об аттестации учителей.
Вот наши вопросы:
1. Как вы считаете, может ли учитель работать без
аттестации или это необходимая часть жизни
школы?
2. Если аттестация необходима, то что, на ваш
взгляд, должно быть предметом аттестации:
– профессиональный уровень учителя,
– достижения учеников,
– профессиональный уровень учителя и достижения
учеников?
3. Если проводить аттестацию по достижениям
учеников, то в чем они:
– в успеваемости,
– в поступлении в институт?
4. Если проводить аттестацию по профессиональной
компетенции учителя, то в чем она?
5. По каким критериям вы считаете возможным
оценивать работу учителя? А если учитель
работает нетрадиционно, новаторски?
6. Кто может быть экспертом в работе учителя:
– школьный коллектив,
– ученики,
– родители,
– администрация школы,
– общественный совет школы?
Сегодня на них отвечают наши читатели.
Чем больше мнений, тем вернее оценка...
Инженеры, врачи и другие специалисты в
принципе спокойно относятся к тому, что они
должны подтверждать свою профессиональную
пригодность. Может быть, это спокойствие
объясняется тем, что успешное прохождение по
служебной лестнице связано с ощутимым
повышением зарплаты.
Что же дает аттестация учителю? В недалеком
прошлом можно было смело сказать, что ничего.
Доплаты к окладу зависели от стажа. Тем не менее
каждый педагог был обязан раз в пять лет пройти
курсы повышения квалификации и аттестацию. Завуч
посещал уроки, всесторонне проверял работу
учителя, писал (разумеется, от руки)
характеристику в двух экземплярах (что было
весьма трудоемким делом, особенно если
аттестовалось несколько человек сразу). Все
документы отсылались для утверждения в роно.
Потом педагога приглашали в кабинет к директору,
в присутствии аттестационной комиссии
зачитывали ему характеристику и задавали
несколько вопросов. После этого выносились
решения, не отличающиеся большим разнообразием:
“Соответствует занимаемой должности”,
значительно реже: “Соответствует занимаемой
должности и заслуживает поощрения” и почти
никогда: “Не соответствует занимаемой
должности”. Этот финал значительной и
напряженной работы придавал процессу аттестации
формальный характер.
Видимо, поэтому деловую квалификацию педагога
стали определять по-другому. Теперь учитель
пишет заявление, сдает экзамены в ИУУ и проходит
второй этап в родной школе, проводя срезовые
контрольные работы, открытые уроки и
мероприятия. Ученики, коллеги, родители
участвуют в анкетировании, оценивая работу
педагога. Пройдя аттестацию, учитель получает
доплату, хотя и небольшую.
Хороша здесь абсолютная добровольность. Теперь
никто не заставляет учителя проходить
аттестацию, решение повысить квалификационную
категорию он принимает сам. Неплохо и то, что
работу учителя стараются рассмотреть и оценить
практически со всех точек зрения, учитывая
мнение не только администрации, но и коллег, и
родителей, и учеников.
С другой стороны, аттестация стала более
серьезным и тяжелым испытанием, да и шансов не
получить желаемую категорию значительно больше.
Учителя, проработавшие в школе немало лет и
ощущающие накопившуюся многолетнюю усталость,
вынуждены наравне с молодыми коллегами писать
диктант, сдавать экзамены, из последних сил
“открываться” и проводить срезовые контрольные
работы, расплачиваясь за небольшое повышение
зарплаты сильным повышением давления и
сердечными приступами. Конечно, они могут
отказаться от этого, но зарплата так мала, а
пенсия так близка, что приходится делать выбор в
пользу аттестации.
Однако нельзя не признать, что аттестация не
только вносит тревоги да волнения в размеренную
школьную жизнь, но и будоражит многим педагогам
кровь, стимулируя повышение в ней количества
адреналина, побуждает выйти из застоя,
заставляет искать новые пути, фантазировать,
пробовать, творить. Но, думаю, педагогический
стаж учителя, его возраст должны стать
основанием для всякого рода льгот, вплоть до
сохранения достигнутой категории без повторной
аттестации.
Хорошая успеваемость учеников не всегда заслуга
учителя, а плохая – не всегда его вина.
Поступление в вузы в наше время вообще нет смысла
принимать во внимание. Во-первых, 95 процентов
учащихся готовят к вступительным экзаменам не
учителя, а репетиторы. Во-вторых, некоторые
родители прибегают к – увы! – довольно обычной
процедуре взяток. В-третьих, коммерческие вузы
стали для остальных (к слову сказать, совсем
неуспешных школьников) палочкой-выручалочкой.
В чем же заключается профессионализм учителя? В
первую очередь, безусловно, в умении дать урок, в
способности учить, научить, заинтересовать,
объяснить. Звучит, может быть, банально, но от
этого не уйдешь. Серия уроков, открытых прежде
всего для собственных учеников, возможно, для их
родителей и конечно же для коллег интересна и
полезна.
Эрудированность не скроешь, если она есть, и не
изобразишь, если ее нет. Грамотному педагогу не
составит труда написать диктант или решить
контрольную по своему предмету, ответить на
вопросы, касающиеся работы. Почему многие
считают процедуру экзаменов для учителей
унизительной? Если не забывать афоризм “Учитель
живет, пока учится”, можно, наверное, относиться
к этому спокойнее.
Если учитель берет на себя труд работать
по-новому, он заслуживает особого отношения.
Педагогов-новаторов не так уж и много, и
большинство из них живут неспокойной и нелегкой
жизнью. Им выражают недоверие, не принимают
всерьез, не признают значимости их работы. А надо
делать наоборот. При аттестации новаторство
должно стать основанием для высочайшей оценки
деятельности педагога.
Самый лучший эксперт работы учителя – вахтер.
Эта внимательная старушка давно знает, кто
приходит в школу за полчаса до начала уроков, а
кто после первого звонка. Кто при этом в двух
огромных пакетах ежедневно таскает домой пачку
тетрадей, а кто порхает с микроскопической
сумочкой. Кто на перемене окружен детьми, а кто
покуривает и сплетничает в уголке...
Ну а если серьезно, то во время аттестации
экспертов работы учителя должно быть как можно
больше, нужно учитывать мнение всех: и коллег, и
учеников, и родителей, и администрации, и общего
совета школы. А вот сделать это может некая
независимая комиссия (откуда она только
возьмется в нашем городе, где все друг друга
знают с пеленок, разве что из столицы нагрянет,
чтобы объективно оценить профессионализм
каждого). Но чем больше мнений будет учтено, тем
объективнее окажется картина.
Галина ГОЛУБЕВА
Нововоронеж.
...Но есть вещи, которые нельзя
оценить!
Наверное, большинство учителей сочтут
меня странной, но я прихожу каждый день в школу не
учить, а проживать вместе с детьми еще один день,
в течение которого мы можем встречаться,
общаться, спорить, думать, ссориться и мириться,
признавать ошибки и прощать друг друга. А история
и обществознание, которые я веду, как нельзя
лучше помогают мне в этом, потому что они тоже о
жизни людей.
Становление мировоззрения, реализация ребенка
как личности, многообразие его интересов – вот
что важнее всего для меня. И сюда не вписываются
ни оценки, которые я обязана им выставлять, ни моя
аттестация кем-то со стороны, кто не видит этого
ежедневного общения в разных видах деятельности.
Недавно ставили спектакль о Денисе Давыдове.
Окунулись и в его стихи, и в войну 1812 года, и в
женскую моду начала XIX века, и в народный
патриотизм!..
Честно говоря, мне все равно, что у меня 12-й
разряд. Когда я читаю положение об аттестации и
требования к аттестуемому, мне уже никакого
разряда не хочется. И не потому, что все это
невыполнимо, а потому, что предполагается: все
это учитель должен делать за такую зарплату, да
еще отчитываться по всем этим пунктам перед
приезжим проверяющим из управления образования,
который получает в два-три раза больше учителя.
Но не будем о деньгах.
Профессиональный уровень. Кто его может реально
оценить? Для меня существует только один
критерий – любовь учеников, признание родителей,
уважение коллег – и все! А для этого нужно время,
масса собственных умственных усилий, творчество
и любовь к тому, что ты ежедневно делаешь.
Достижения учеников. Я их вижу только через
несколько лет после того, как они оканчивают
школу, – для проверяющих это не может быть
критерием.
Результаты контрольных? Чушь! (Даже если умеют
думать сами, все равно стараются списать – для
надежности. Ученик всегда меркантилен во время
проверок.) Районные олимпиады? У нас в районе не
проводят олимпиад по истории, да и участвуют в
них единицы.
Я хочу, чтобы мои ученики смогли реализовать себя
в жизни и стали счастливыми. А кто может измерить
счастье ребенка в школе от встречи с любимым
учителем? Какой проверяющий?
Наша глупая честная школа подает реальные
результаты, а на совещаниях ее потом склоняют.
Зато у других – 95% успевающих! Но все мы каждый
день, заходя в разные классы, видим реальную,
часто удручающую картину – невыспавшиеся, очень
нервные, часто агрессивные, плохо питающиеся,
больные всевозможными хроническими
заболеваниями дети (посмотрите на последнюю
страничку журнала – основная физкультурная
группа – 3–4 человека из 30) не в состоянии выдать
95–98% успеваемости.
“Сколько учителей – столько методик. Ищи себя”,
– любил говорить мой дедушка, тоже учитель.
Способность к творческому поиску вместе с
детьми, умение создать для ребенка среду, в
которой бы он мог развиваться, собственный стиль,
почерк учителя, идущий от его личности, – вот
профессиональная компетенция учителя.
До того как ты выработаешь свой стиль, тебя
трудно оценить объективно, а когда ты стал
учителем с собственным лицом – тебя оценить уже
невозможно.
Если к тебе обращаются с вопросами не только
ученики, их родители, но и твои коллеги и ты в
состоянии ответить и помочь, то ты
профессионально компетентен!
Экспертом в работе учителя может быть школьный
коллектив. Я доверяю своему коллективу, своим
ученикам, родителям, администрации школы. Они
меня давно и хорошо знают. Я росла, становилась
учителем на их глазах и вместе с ними. Они те, с
кем и для кого я прихожу каждый день в свою
любимую школу. И мне не нужны никакие независимые
комиссии, общественные советы, а тем более
чиновники из УНО. Я для них чужой человек, один из
тех, кого нужно проверить.
Недавно одна такая чиновница, член районной
аттестационной комиссии, посетила урок моей
подруги, которую администрация школы выдвинула и
с трудом уговорила пойти на 13-й разряд. На ее
уроки литературы я с наслаждением хожу несколько
лет! Это один из самых любимых учителей нашей
старшей школы. И что же? Чего только не услышала и
она, и завуч в свой адрес?! И что она научными
словами цель не умеет формулировать (она ее
формулирует на нормальном человеческом языке), и
что дети у нее говорят, перебивая друг друга (а у
нее дети всегда увлечены спором), и что она плохо
говорила о Наполеоне (это не она, а Лев Толстой,
просто инспектор-математик, кстати, оценивающий
урок по “Войне и миру”, видимо, давно Толстого не
читал), и что у учителя нет с собой
планов-конспектов всех предыдущих уроков, и что
завуч не подготовил этого учителя к аттестации, и
что если такие учителя подают на 13-й разряд, то
что можно говорить об уровне школы...
В общем, учитель и завуч были доведены до
истерики. (Разговор был “на троих”.) Все поняли,
что УНО надо было свести счеты со строптивой
школой, ну а пострадал хороший человек.
Независимых комиссий не бывает – это утопия! Вот
поэтому большинство наших учителей и не подают
на 13-й разряд, хотя давно его заслужили. Никто не
хочет испытывать унижения от хорошо
зарабатывающих чиновников.
Ю.ЗАЙЦЕВА
Школа № 16 г. Балашихи
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|