Главное качество нашей профессии – незаурядность...

Обычная московская школа. Ее полтора года назад окончила моя младшая дочь. Удивителен здесь номер – 54. Сразу думается, что все ученики тут должны получать только 4 и 5.
Сейчас на третьем этаже меня ждет учитель истории, кандидат наук Максим Игоревич Орышак. Работает он с детьми двенадцать лет. Я видела его в разных ситуациях: парадного и торжественного на выпускном вечере, напряженного и переживающего за ребят на экзаменах, сосредоточенного и чуткого на родительских собраниях; то собранного и строгого, то вдохновенно-увлеченного за приоткрытой в коридор дверью кабинета истории.
Сегодня я иду к нему, чтобы он рассказал мне, что такое учитель. И вот мой первый вопрос:
– Что главное в человеке, которого называют учителем?
– А вы сами этой фразой уже сказали: первое – чтобы он был настоящим человеком. Дети простят, если я подсмотрю что-то в своей тетрадке. Или честно скажу, что на какой-то вопрос не откликнусь сразу – хочу посмотреть книги по этой теме или просто подумать. Или, увидев, что материал усваивается ими с трудом, вернусь к нему снова и снова, находя новые факты, материалы, способы, приемы. А вот чего не простят никогда – обмана, подлости, предательства и даже обычной для многих взрослых при общении с детьми фальшивой наигранности, неискренности.
Главное – понимать, что дети – такие же люди, человеки, только маленькие. Может быть, они знают меньше, чем взрослые, могут быть забавными своей наивностью и максимализмом, но в чем-то они лучше взрослых – душевнее, откровеннее, прямее.
– И что же больше всего ценят дети в человеке-учителе?
– Личность. Яркость и незаурядность этой личности.
– Но ведь учебных заведений, из которых выходят личности, нет.
– Конечно. Личность формируется под воздействием семьи, учебных, культурных, спортивно-оздоровительных и общественных институтов. Всем известны три составляющие: нравственная, умственная и физическая.
– И на первом месте именно нравственная?
– Разумеется. Плохой человек не должен быть педагогом.
– Но ведь градусника, которым можно измерить «плохость» или «хорошесть» человека, не существует. Чем же тогда это измерить?
– Только одним – любовью и уважением коллег и детей. Нет, извините, в обратном порядке: детей и коллег. В школе любой человек – даже не ученик или учитель, а буфетчица, уборщица, библиотекарь – знает, кого по-настоящему ценят, а кого не очень. Правда, дети, может быть, не всегда могут оценить профессионализм предметника, но педагогические и человеческие качества они распознают безошибочно.
– Какие же качества все-таки важнее?
– По-моему, человеческие. Хотя и без педагогических профессионал состояться не может. А предметная его компетентность все равно рано или поздно будет оценена по достоинству.
– И только таким образом можно оценить профессионализм учителя? Можно себе представить абсолютно точные критерии оценки?
– Думается, нет. Я, во всяком случае, их не вижу.
– А может быть, это успеваемость учеников?
– Я думаю, нет. Ведь все пятерки и четверки я «рисую» сам. И кто знает, как я это делаю. Быть может, для меня самое главное – кого я люблю, а кого – нет.
– Трудно этого не делать?
– «Трудно» – не то слово. Сейчас я об этом даже не думаю, зная себя. А в первые годы своего учительства все время проверял, не влияют ли на оценку мои симпатии и антипатии. Здесь как раз все мое человеческое должно уступить место профессиональному.
– Тогда, может быть, критерием могут стать аттестаты выпускников? Ведь на экзаменах знания оцениваются комиссией, а не одним человеком?
– Не совсем. У школьной комиссии тоже могут быть свои симпатии, хотя, конечно, нужно стремиться их избегать. Но куда деваться от того, что учителя за десять лет хорошо узнали, как может разволноваться один, медленно собирается другой и как блестяще могут ответить оба, если первому сразу помочь успокоиться, а второму просто дать немного больше времени. На обычном уроке это допускается. А как должен поступить учитель на экзамене? Считается, что все ребята должны быть поставлены в одинаковые условия. Но в таком случае их знания будут оценены неверно. Парадокс!
– Да, парадокс. Но тогда, возможно, критерием станет поступаемость в институты?
– Раньше я ориентировался на этот показатель. А сейчас – нет, потому что очень многое зависит от родителей: смогли ли они оплатить подготовительные курсы или репетиторов, найти специализированную учебную литературу, дать все необходимое. Для меня теперь объективным параметром являются, пожалуй, только победы в олимпиадах. Их цель – поиск и выявление самого достойного. Симпатии и антипатии там сложиться не успевают, знания чаще всего изучаются путем тестирования, оцениваются компьютером. Но в олимпиадах участвуют единицы, значит, и они не могут стать общим критерием оценки педагогического труда.
– Квалификационный разряд призван показать профессиональный уровень учителя. Может ли он служить истинным критерием?
– Не совсем. Можно как-то оценить предметные знания, педагогические находки. А дальше на первый план опять выходит оценка знаний учеников. И даже опыт не является абсолютным показателем. Бывает, что совсем зеленый первогодок работает удивительно интересно, хоть и допускает в чем-то промахи и ошибки.
– Ну тогда немного странный вопрос: педагогами рождаются или становятся?
– По-моему, рождаются. Мне самому, например, всегда было интересно с детьми, даже когда был школьником. Поэтому я совершенно осознанно выбрал педагогический институт. История захватила меня полностью, а педагогические дисциплины занимали гораздо меньше. Все изменилось на втором курсе. Я впервые начал работать с детьми и сразу понял, что это – мое, что в педагоге всего должно быть поровну: без знания предмета я не могу войти в класс, а без педагогики довести до ребят знания на должном уровне. Хотя иногда в какой-то трудной ситуации вдруг находишь выход неожиданно для себя самого, интуитивно.
– Интуиция – потрясающая вещь. Но не кажется ли вам, что к ней в полной мере могут быть отнесены слова, которые обычно говорят об экспромте?
– Что настоящий экспромт должен быть хорошо подготовлен?
– Да, без знаний, о которых вы говорили раньше, без умения воплотить их в жизнь, без опыта этого неоднократного воплощения может ли сработать педагогическая интуиция?
– Вы правы. Огромное значение имеет еще и опыт, именно он основа интуиции учителя.
– А как не отстать от времени?
– Да всеми возможными способами: читать специальную литературу и периодику; публиковаться самому, в том числе чтобы узнать, разделяют ли коллеги твое мнение; посещать всевозможные курсы повышения квалификации. Времени очень не хватает, но без всего этого не обойтись.