Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №21/1999

Архив
В.Кольченко

Хорошо бы  вернутъ слову “педсовет” его истинное значение

Каждые полгода мой нью-йоркский университет собирает преподавателей на педагогическое совещание. Оно не похоже на наш обычный педсовет или августовскую конференцию.

Во-первых, ни одно выступление не затягивается дольше пятнадцати минут. Даже президент колледжа укладывается в регламент. Во-вторых, производственные вопросы не обсуждают вообще.

Никого не награждают и не ругают. Никто не швыряется с трибуны цифрами, обосновывая наши замечательные успехи или клеймя недостатки. Нет речей о посещаемости и успеваемости, не слышно ликующих сообщений о строительстве нового учебного корпуса или покупке суперкомпьютера.

Конечно, обо всем этом говорят и спорят в Америке и в школах, и в университетах, и даже в конгрессе. Управление и финансирование образования интересует администрацию и преподавателей, родителей и студентов. Но на наших педагогических посиделках речь идет о другом.

Как лучше организовать работу в классе и заинтересовать учеников? Как добиться учебного успеха? Обсуждается чистая педагогика, включая методику, – и ничего больше.

Еще одно отличие: не слышно педагогического жаргона. Никто не пытается спрятать суть за длинными, красиво звучащими фразами или эффектными словесами. Если человеку приходится говорить о запутанных вещах, он привычно извиняется: “Это звучит сложно, но на самом деле...” Дальше обычно следует шутка. Зал смеется и с обновленным вниманием следует за выступающим.

Как правило, каждый преподаватель говорит о своем личном педагогическом опыте: “Я делаю это так-то и так-то. Однажды попробовал сделать по-другому, и у меня получилось то-то и то-то. Вот это у меня выходит, а вот это нет. А как у вас?”

Чем же заняты все эти профессора и доктора наук, собравшись в небольшом уютном зале? Они советуются. Делятся своими сомнениями и находками, идеями и трудностями. Их никто не заставляет – участие добровольное, – но люди получают симпатичную открытку-приглашение, приходят, регистрируются, прикрепляют бумажку со своим именем к пиджаку или свитеру и заполняют зал.

Почему? Зачем? Наверное, потому и приходят, что не чувствуют угрозы и напряжения. Здесь никто ничего не делит – ни учебную нагрузку, ни славу, и никто никого не поучает. Если бы стали читать скучные доклады или потрясать административной булавой, народ разбежался бы моментально.

А что происходит на наших официальных педсоветах и совещаниях? Хорошо помню, как бывалые учителя занимали места подальше, чтобы спокойно заполнять журнал или проверять тетради.

На совещании делали что угодно, только не советовались. Советоваться было нельзя, потому что свободно советоваться могут только свободные люди. Учитель напоминал шахтера-одиночку в своем забое. Он трудился, обливаясь потом, изнемогая от усталости, а где-то наверху шел бесконечный митинг – “от имени и по поручению”.

Хорошо бы вернуть слову “педсовет” его истинное значение. Давайте посоветуемся. Слушаешь предложения других учителей и думаешь: верно говорят! А почему я сам так не делаю? Невольно начинаешь чувствовать себя членом большой семьи.

В феврале тема нашей встречи звучала интригующе: “Методы оценки: усваивают ли студенты то, чему вы их учите?” Всем ясно, что без оценки на уроке не обойтись. Но как оценивать, что оценивать, зачем, а главное– какой же конечный результат всего, что мы делаем в классе?

Учительница повернулась к аудитории: “Мне кажется, прежде чем что-то оценивать, надо чему-то научить. Бывает, мы учим-учим, повторяем-повторяем, а потом оказывается, что наши ученики все равно не поняли, не усвоили тему. Что тут можно сделать? Может, кто-то подскажет”.

Вопрос вопросов. Что происходит в голове ученика, когда мы его учим, и что не происходит? Почему? Как сделать лучше?

Давайте представим, что все ученики в классе надели особые шлемы, показывающие учителю, что происходит в детском сознании и подсознании. Каким будет реальный коэффициент полезного действия урока? Сколько времени дети действительно учатся, а сколько минут и часов поглощены скукой, неразберихой, парализующим страхом?

Боюсь, что кпд среднего урока окажется намного ниже, чем у старинного паровоза. Каждый учитель знает это чувство: ты объясняешь-объясняешь, стараешься-стараешься, а кажется, что все впустую. Низкая эффективность учебы разочаровывает не только ученика, но и учителя.

Так что тут можно сделать? Учебе помогают три вещи: повторение, мнемоника и эмоция. В следующей заметке я попробую рассказать об этом подробнее.


Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"


Рейтинг@Mail.ru