Справедливость и милосердие

О жизни, о жизни – и только о ней... Каждая ситуация уникальна, и вопросам несть числа, а ответы условны... И все же, пока мы задаем себе и миру вопросы, вечные и бесконечные, наивные в своей абстрактной точности, есть надежда на небесполезность наших усилий – родительских, учительских и человеческих… Вся поэзия, все таинство педагогики – в ощущении этого высокого духовного электричества, которое высвечивает и облагораживает нашу жизнь, наполняет ее верой и смыслом, поступком и мыслью.

...Большинство людей уверены в том, что добро и справедливость всегда сопутствуют друг другу.
Сопутствуют, но не всегда. Справедливость – это когда по закону, по правде. Правда одна на всех, и справедливость одна на всех. Каждый раз, когда мы видим, что к разным людям относятся по-разному и одному прощают то, чего другому не прощают, мы возмущаемся: а что, он лучше меня? Справедливости в мире мало. Вся наша жизнь замешена на несправедливости, и к этому надо привыкнуть. Уже то, что мы все люди и, значит, в чем-то одинаковы, и все работаем, но живем по-разному, уже в этом великая социальная несправедливость, бороться с которой бесполезно.
Справедливость требует неуклонного выполнения каких-то правил или моральных законов. Некоторые люди так переполняются чувством справедливости, что с ними невозможно общаться. Они осуждают все вокруг, все им кажется несправедливым.
Совсем другое дело – добро. Сердце не понимает несправедливости. Сердце просто любит. Иначе нельзя было бы объяснить, наверное, половину браков на земле. Часто спрашивают: ну как она могла выйти за такого?
Мы-то смотрим со стороны, и наше суждение совершенно справедливо, а она – любит. Она смотрит совершенно другими глазами.
Но учителя этого не понимают. Они не понимают, что добро как раз и начинается там, где кончается справедливость. Это примерно так, как в комиссии о помиловании. Суд был справедлив, и приговор был законным, однако комиссия просит утвердить свое решение о помиловании.
Нарушается закон? Нарушается. Вот в этом все и дело: добро – это всегда нарушение. Все то, что сделано по закону и справедливости, это не добро. Это не сердцем сделано, а умом.
Поэтому справедливости можно требовать, а добра – нет. На свете много правдоискателей, людей, которые до конца борются за справедливость. Но гораздо больше добрых людей, и старинное обращение к народу так и звучало: люди добрые.
Справедливости ищут, о добре взывают. Добра на свете гораздо больше, чем справедливости.
Сегодня с утра, как всегда, не знаю почему, думал обо всех этих делах, вспоминал свою школу и вспоминал школу, которую я видел. Вспомнил старую учительницу – не знаю, где я видел эту сцену, – вспомнил, как третьеклассник шалит на ее уроке, она его вызывает, ставит рядом с собой и крепко-крепко прижимает к себе, так, что он стихает и успокаивается. И столько добра было в этом движении, столько нежности, что и весь класс как-то пришел в себя. Я думаю, что этого нам не хватает в школе – добра.
Все только говорят о порядке, о правилах для учащихся, а о добром отношении к детям говорят редко. Может быть, потому, что справедливость выражается в правилах. Их можно перечислить и вывесить на стенке.
А добро правил не знает. Оно просто добро. Справедливости трудно выучиться. Есть люди справедливые и есть несправедливые, и, кажется, это от рождения.
А можно ли научить человека быть добрым?
Не знаю. Но думаю, что самому стараться быть подобрее можно, хотя иногда очень трудно. Увы, в профессиональные качества учителя входят оба эти свойства – и доброта, и справедливость. И деваться нам некуда.

***

...В идеале человеку должно быть удобно жить. На сто процентов. И в идеале человеку должно быть не­удобно жить. На те же сто процентов. Удобно – это когда больше ничего не нужно. Но в духовной жизни не может быть такого чувства, ибо это – вечный поиск, вечное страдание, вечная и, может быть, обреченная попытка найти правду, постоянная неудовлетворенность. Вместе с тем человек с комплексом неполноценности ничего не добьется, сломается, погрязнет в своих несчастьях... В идеале же неудовлетворенность собой должна сочетаться с верой в себя, в свое достоинство. В нашей педагогике, может быть, потому ничего не получается, что мы пытаемся найти золотую середину. Но золотой середины здесь нет, не может быть. Все всерьез, все на пределе.

***

...Все науки, которые относятся к педагогике, относятся к духу человеческому. Здесь своя особая, частная логика. Трудность в том, что общий логический закон приложим и одновременно неприложим к отдельному человеку. Есть какие-то общие, универсальные законы, которые управляют и планетами, и человеком. Есть единый дух развития человечества – стремление к правде, к добру, к красоте, и в то же время каждый человек живет по своим индивидуальным законам... Середины здесь нет. Дух позволяет видеть то, что уму неподвластно.
Душа человеческая как арена битвы между Богом и дьяволом? Опасная теория: нам кажется, что можно это зло подавить, выкорчевать, особенно в детской душе, над которой, как мы думаем, мы властны... На самом деле всякому человеку с языком, общением, культурой передается дух вечного стремления человеческого – к добру, правде и красоте.
Умом желания не перебьешь. А человека с высоким духом определяет уровень его желаний, побуждений – а желания есть центр его внутреннего мира.

Из интервью для своей газеты. Беседовала Евгения Долгинова

№ 90, 94, 1996