Одно воскресенье офф-лайн

По прогнозам в 2013 году количество интернет-пользователей в России приблизится к 90 миллионам. Интернет стал частью повседневности, почти необходимой составляющей быта, а это значит – перестал быть приключением и тайной. Так что неудивительно, что «уход в офф-лайн» превратился в праздник.

В воскресенье 27 января будет отмечаться Международный день без интернета (International Internet-Free Day). Сделать последнее январское воскресенье «internet-free» было предложено в начале 2002 года. Предложили, по одним сведениям, «энтузиасты по всему миру», объединившиеся вокруг сообщества DoBe.org (само сообщество давно уже не существует или существует по другому адресу), по другим – вполне солидная организация под названием «Британский институт социальных изобретений». В этот день всем активным пользователям рекомендовано не выходить в Сеть и вообще лучше не включать компьютер, а вместо этого записать на листке бумаги шесть вариантов времяпрепровождения (погулять, сходить в гости, в театр, в библиотеку и т. п.), а потом бросить кубик для игры в кости и сделать то, что выпадет.
Самое замечательное в этом новом празднике то, как быстро он появился, если учесть, что сам интернет в привычном для всех виде существует всего 22 года. Да что говорить – еще лет 15 назад не один день, а почти все дни в году были «internet-free» для большинства наших сограждан. Почти каждый может вспомнить, как за эти примерно полтора десятилетия Всемирная паутина постепенно расширялась в его сторону: сначала компьютер, подключенный к Сети, появлялся на работе, и все бегали смотреть на это дивное диво, потом такими компьютерами оказывался оборудован каждый кабинет, потом обладателем домашнего интернета становился кто-то из друзей, а потом нить паутины, вполне себе ощутимая, в виде толстых кабелей и проводов, протягивалась и в твою собственную квартиру. Еще пара лет – и интернет появился в мобильных телефонах, а на смену проводам пришли usb-модемы и wi-fi. В общем, технологические чудеса сменяли друг друга, но тут-то и появился праздник, а праздник – это, как известно, исключение из повседневного, прерывание однообразной череды будней. Соответственно день без интернета стал возможен только в случае, если интернет перестал быть чудом и превратился в часть повседневности.

***

В 1999 году на семинарах по современной литературе мы со студентами читали только что опубликованный рассказ Константина Плешакова «Kremlinkam.com» – историю матери и сына: она в Москве, он в Майами, мать не хочет ехать в Америку, сын не хочет возвращаться, не виделись давно, так что мать, получая от сына письма по электронной почте, перестает верить в его реальность. И тогда сын назначает матери виртуальные свидания – в центре Москвы, оказывается, установлена веб-камера, транслирующая в Сеть картинку в реальном времени. Мать надевает одежду разного цвета, поярче – чтобы было видно, машет сыну рукой. Сын в электронных письмах рассказывает, что на ней было надето. Так мать принимает на веру то, что сын не призрак, не хитрая компьютерная программа – что он на самом деле есть.
Тогда литература только-только начинала осваивать сюжеты, которые подбрасывали новые технологии, – любовь, одиночество, разлука и близость вдруг стали приобретать новые измерения и очертания.
К моему удивлению, студенты-гуманитарии сразу нескольких специальностей решили, что рассказ – фантастический. Со знанием дела разобрались в ситуации только будущие математики, которые тогда, впрочем, знали о веб-камерах больше понаслышке, чем на практике.
Тогда же я рассказала об этом своей доброй знакомой – преподавателю-филологу с большим стажем и при этом человеку по тем временам серьезно «продвинутому»: она давно уже работала на компьютере и переписывалась по электронной почте с друзьями. «Так я не поняла, – сказала знакомая, прочитав рассказ. – Такие камеры действительно сейчас есть или все-таки автор это придумал для красоты? Как-то все это надуманно выглядит…»
В том же году у этой моей знакомой родился внук.
А когда внук подрос и перешел в пятый класс, у него начались какие-то сложности с русским и литературой. Мальчик с родителями живет в другом городе, по­этому бабушка стала заниматься с ним по «скайпу» – делать упражнения, диктовать диктанты, вместе учить стихи наизусть. В следующей четверти вышли пятерки по обоим предметам, о чем внук гордо сообщил, размахивая на экране дневником.
Ничего более привычного, чем учить уроки с бабушкой на расстоянии в тысячу километров, ни внук, ни сама бабушка уже не могли себе представить.
«В каком-то смысле для нее он не только невидим, но и всемогущ и загадочен, как Бог, – думала о сыне героиня рассказа, опубликованного почти 14 лет назад. – Только сейчас до нее начинает доходить весь ужас ее положения, и, по инерции продолжая бесцельно дрейфовать по гибельным водам Интернета, она наконец убеждается, что все, что происходило с ней и с ее сыном, вовсе никакая не виртуальная реальность, а самая настоящая правда. Ей хочется нажать клавишу Delete, самоуничтожение. Однако это почти невозможно. Как она теперь понимает, и в Интернете, и в любви легче потеряться, чем погибнуть».
Эта мучительная острота переживания конечно же никуда не ушла из рассказа, который по-прежнему, на мой взгляд, хорош и остается одним их лучших русских рассказов последних десятилетий. Но из жизни эта острота ушла вместе с повсеместным распространением интернета.
 «Какая там у тебя буква после «ж» в слове “жизнь”?» – грустно спрашивает внука бабушка. Внук разворачивает тетрадку в камеру.
 Все невидимое стало видимым, загадочность и мистика исчезли. Трепет перед реальностью совсем еще недавно невозможного сменился трепом по «скайпу» и болтовней в «фейсбуке» все равно с кем – с соседом по подъезду или с жителем соседнего континента. Любовь, смерть, священный восторг и священный ужас давно в прошлом. «Жи-ши» пиши с буквой «и». Бу-га-га. Ми-ми-ми. Дорогие френды, подкиньте, пожалуйста, рецептик начинки для пирожков…

***

Такова судьба всех великих изобретений человечества – тихо тонуть в пучине повседневности.
Когда в известных стихах Анненского захлебывается интонация и срывается дыхание:

О, не зови меня, не мучь!
Скользя бесцельно, утомленно,
Зачем у ночи вырвал луч,
Засыпав блеском ветку клена?

(«Электрический свет в аллее») – стоит вспомнить, что электрический свет в аллее в 1904 году – это примерно то же самое, что уличная веб-камера в 1999-м, и даже, пожалуй, не то же самое. Веб-камера на московских улицах за год до Миллени­ума не такая уж и редкость, а в начале прошлого века все меняется медленнее, уличные фонари освещают далеко не каждую аллею, и далеко впереди и «электрификация всей страны», и нелюбовь Воланда к электрическому свету. Электрический свет перестанет интриговать и занимать, рождать поэтические образы и философские идеи, когда к нему окончательно привыкнут. Когда это произойдет, в романтические символы (со временем затертые до дыр) превратятся свечи и каминный огонь.
Что-то похожее сейчас происходит и с интернетом. Его романтические времена закончились примерно тогда же, когда появился странный праздник, предлагающий провести хотя бы одно воскресенье офф-лайн.
Какими бы неуловимыми ни казались сегодня его инициаторы, это точно не политики, пытающиеся любыми способами поставить интернет под контроль и ограничить его свободу, и не постпенсионного возраста «психологи», грозящие страхами и ужасами «виртуальной реальности». Сколько бы внимания, сил и нервов ни отнимали у общества и те и другие, все это – позавчерашний день. Смысл дня сегодняшнего в том, что сетевая реальность действительно стала самой настоящей реальностью. Она вовсе не подменяет собой, а продолжает и обогащает обычную жизнь. В Сети общаются, и доля реального общения – не анонимного, не под ником, реальных людей с реальными людьми – в социальных сетях и видеочатах все увеличивается; находят друг друга родственники и друзья, восстанавливаются прерванные связи. В Сеть ходят на работу: сотни тысяч сотрудников самых разных компаний больше не связаны обязательством присутствовать в офисе и вообще не привязаны к конкретному месту: быть на работе – значит быть в курсе дела и быть на связи. В Сети покупают и продают – причем не виртуальные, а вполне реальные вещи, от книг, лекарств и продуктов до мебели и недвижимости. Интернет-магазины становятся настолько серьезными конкурентами магазинов обычных, что невиртуальная торговля начинает терпеть убытки. То есть, если такое старомодное и пафосное сегодня «the Mathrix has you» – правда, то все мы в матрице повседневности.

 ***

Именно поэтому один день жизни без интернета может стать приключением. На самом деле интернет никому не мешает пойти погулять или сходить в гости, в театр, в библиотеку. Просто если уж по-честному быть офф-лайн, то, отправляясь на природу, нельзя будет заглянуть на «погодный» сайт, чтобы узнать, как стоит одеваться в ближайшие несколько часов. А ехать в гости по какому-нибудь новому адресу придется без Google-карты и не полагаясь на «Яндекс-пробки». Может быть, постоять на ступеньках театра и поспрашивать «лишний билетик». Поразглядывать книжные корешки в ожидании, пока принесут ваши не заказанные заранее книги. В общем, вот такой праздник…