ТУПИКИ УПРАВЛЕНИЯ

Учитель и ЕГЭ: кто кого?

Школ, не причастных к ЕГЭ, в стране почти не осталось. Как ни относись к нововведению, а теорию и практику подготовки к единому экзамену осваивать приходится. Конечно, в работе педагога, в его сознании что-то меняется.
Что? В лучшую сторону или худшую? И вообще – каково настроение педагогов в предэкзаменационную пору?
Эти вопросы мы задавали учителям из разных регионов страны, слушали и записывали их истории, суждения, недоумения...

«Я гайки делаю, а ты – для гаек делаешь болты»

Из школьных диалогов последнего времени:
– Вы ко мне придираетесь!
– Ничуть, я вообще с тобой не общаюсь, я комментирую работу.
Современная образовательная ситуация выражена вполне: нет ни тебя, ни меня, есть цель, задачи, для решения которых мы тут и собрались.
Идея специализации педагогов для подготовки к ЕГЭ возникла, как всегда, из внешней необходимости: результаты учеников определяют качество работы школы – высокие делают ее более конкурентоспособной. И не секрет, что решить часть «С», написать мини-сочинение в соответствии с требованиями, перечисление которых занимает места в десять раз больше, чем контрольный текст, может не каждый учитель. Поэтому тех, кто может, ангажируют на ведение специальных занятий (элективы, факультативы, кружки – не важно) по подготовке к ЕГЭ. Довелось беседовать с учителями, которые вовсе не ведут уроков, а разъезжают по школам в качестве организаторов-консультантов по подготовке к части «С». Их спрашиваешь про «А» и «В», а они: «Нет, тут я пас, тренингом занимаются другие специалисты». Соответственно уроки по программе ведут «просто учителя».
Разделение труда, конвейер, госприемка, знак качества – все то, что в промышленности устарело, – стало школьной повседневностью. Наблюдается движение в сторону, совершенно противоположную направлению, заданному в Законе РФ «Об образовании»: оно (образование) «должно быть ориентировано на обеспечение самоопределения личности, создание условий для ее самореализации».

Диктатура необходимости

Парадокс: почему-то самореализуются в образовании взрослые. Учителя, кого ни спросишь, страшно волнуются за результаты детей: «Уже сейчас вся на нервах, боюсь панически». А дети? Дети спокойны: «Да ладно, сдадим». У многих есть репетиторы, что означает: их родители тоже переживают, участвуют.
У взрослых свои виды на детей – и на первом месте усилия по выбиванию результата. Детям положено подчиняться. Ведь даже заинтересованность в оценке не их компетенция.
«Раньше я не жалела времени для творческих заданий, мы с ребятами часто придумывали задачи – для себя, для младших, даже для школьных олимпиад, – рассказывает учительница физики, – теперь это просто невозможно. Программа по предмету все более расширяется, а часы в старших классах сократили вдвое, углубляться некогда. И главное – ЕГЭ. Оценки учеников больно бьют по учителю, тут не до разговоров про физику, да и не до физики, честно говоря».
Особенно трудно в сельской школе: если на двойку сдаст один ученик из четырех по списку класса, это 25% провала, позор на весь район! «Раньше мы помогали закончить школу (если можно так сказать) тем, кто учиться дальше не собирается, и много занимались с теми, кто решил поступать. Теперь основное – тянуть, принуждать нежелающих, а до способных руки не доходят», – продолжает сравнение «века нынешнего и века минувшего» моя собеседница.

Неинтересно, но правильно

А этот рассказ учителя хочется привести без комментариев: «Наша школа – экспериментальная площадка по проведению малого ЕГЭ по русскому языку в девятых классах. Пять лет участия в эксперименте – это пять лет шараханья из стороны в сторону. Каждый год экзамен меняется, но тенденцию понять невозможно.
Первый раз предлагалось на выбор два варианта работы: либо подробное изложение и работа по вопросам ко второму тексту, который ученикам читает учитель, либо сжатое изложение одного текста, тогда как второй текст, по которому даны вопросы, лежит перед глазами учеников, и они пишут свой текст, объединив смыслы того и другого.
В первый же год решили: подробно проще, но хорошо, если второй текст ученики видят, а не только слышат. Но на следующий год пришел только второй вариант работы. И – новая система оценивания. Мало набрать определенное количество баллов, главные баллы – за грамотность. Были двойки, и немало.
К третьему году мы основательно приготовились, но в конверте с проверкой, а он вскрывается, когда уже все работы собраны, грамотность отдельной строкой не шла. Теперь у нас не то что двоек, троек почти не было.
В прошлом году гадали, что же будет, ведь средний балл был выдан высокий. Но пришло то же, что было в первый раз в первом варианте, только вопросов дали не 4, а 10 и грамотность снова поставлена во главу угла. Пошли, значит, по кругу, но теперь тренируем детей на скорость.
Между тем никаких пособий, удобных для подготовки учеников, нет. Учителя сами находят подходящие книги, как правило, на них нет министерского грифа, так что приобретаются они учениками и учителями за свой счет. Многие составляют свои сборники: там и тексты, и задания с чистой строкой, и разборы ответов, и указания на «подводные камни» тех или иных заданий. Все это говорит о том, что экзамен требует серьезной специальной подготовки. Понятное дело, весь год мы пишем изложения: «Выявите проблему, обозначьте авторскую позицию» – и так далее, одно и то же, одно и то же. Потому что теперь, когда проверка вынесена за стены школы, реально помочь детям мы можем только так».

Скучно – всем

Изменения в работе, как отмечают все учителя, коснулись как форм обучения, так и содержания. Естественным образом из программы отсеиваются темы, не связанные напрямую с заданиями ЕГЭ, типы деятельности, которые в ЕГЭ не востребованы. Из всех форм работы предпочтительным оказывается банальное натаскивание на тесты:
«Главное – научить ребенка попадать в ответ, – рассказывает опытный учитель математики, – а для этого надо сто раз повторять и повторять выполнение одного и того же задания. Доводить навык до автоматизма. Удалось – ребенок чувствует удовлетворение, у него хорошее настроение. А что делать, если слово «думать» они понимают только в этом ключе, «суметь сделать».
У такой традиции преподавания есть реальная опора в виде критериев оценки работ на ЕГЭ: для тройки и даже четверки достаточно дать правильные ответы по частям «А» и «В». О «С» ученики учителя, работающего в логике минимализма, могут не мечтать: «Тренируйтесь, вам хоть бы не десять заданий из ста сделать, а двадцать!»
Опять же недоумеваем: ну почему дети – большинство из них – не хотят готовиться? Скучно им, видишь ли, надоело. Это старшие претензии предъявляют, они еще помнят работу в группах, «погружения» и свободное письмо в конце урока (рефлексию). Те, кто идет вслед, к ЕГЭ готовятся с первого класса: выбери, отметь, обозначь, подчеркни. Изначально  – на обочине.

Центр занятости

Скуку скрашивают компьютеры. Многие учителя используют их как способ подсластить пилюлю, а некоторые идут дальше: традиционное преподавание прекращают за полгода–год до ЕГЭ. Уроки проводят так: загружают очередную версию ЕГЭ по предмету, и дети, со звонком пришедшие на урок, садятся и отрабатывают навык. Когда ученик говорит: «Я этого не знаю, подскажите» – тогда учитель и объясняет ему новый материал, предлагает изучить соответствующий параграф учебника.
«А как же программа в полном объеме, логическая целостность курса, мировоззрение, наконец?» – спрашиваю. «Теперь это не важно, нам на курсах объяснили, что так преподавать правильно, учитель должен выступать в роли организатора самостоятельного обучения, а не делиться с детьми своими знаниями и мировоззрением».
Так-то оно так, но где здесь «самостоятельное обучение»? Привыкание к вопросам тестов – да, тренировка – да, самопроверка готовности к выполнению заданий тестов – да. Но самостоятельность? Ведь даже сесть за работу ученик был принужден, да и не он выбирал эту форму учебы.
Компьютер для того и изобретен, чтобы выполнять за человека рутинную работу, ускорять протекание механических операций. Но, видимо, к ним современные представления об образовании и сводятся.

Вольная натаска

«ЕГЭ – это другие приоритеты, другая система подготовки. Приучить учителя к ЕГЭ непросто. Он должен понять, что слов на уроке должно быть меньше, а дела, тренировки – больше», – говорит методист районного отдела образования. Чаще всего в ее речи звучит слово «натаскивание». Мысль методиста, распространяясь далее, все больше напоминает советы охотнику-кинологу, из лексикона которого, собственно, и перешло слово «натаскивать» в педагогический обиход. Так что я сразу процитирую первоисточник:
«Натаска – развитие на практике тех задатков, которые заложены природой в вашу собаку. Перед выходом в поле для натаски молодой собаки по вольной птице натасчик должен твердо запомнить следующее. До места натаски собаку следует вести только на поводке, время от времени одергивая ее за возможные провинности, причем одергивая даже более строго, чем обычно во время прогулок, словно втолковывая ей, что она идет работать, а не гулять. Прежде чем приступить к натаске, охотник обязан сам себя проверить, обладает ли он необходимыми качествами: терпением, хладнокровием, настойчивостью и любовью к собаке». – Бремен, «Воспитание и дрессировка собак».

Лучше или хуже?

Нигде, ни в каких документах не заявлено, что целью образования является получение пятерок, четверок или троек на экзамене. Не сказано, что главное в образовании – это подготовка к экзаменам. Создается впечатление, что за этот далекий от педагогики критерий ухватились прежде всего люди несведущие (сейчас даже родители не судят о ребенке по оценкам), которые считают, что учителям делать больше нечего, как обслуживать продукцию ФИПИ. И кажется, ловушка захлопнулась и все мы «уже там», ан нет.
Вдруг появляется обнадеживающая новость: «При Федеральной службе по надзору в сфере образования и науки будет создан Совет по качеству образования, – сообщила глава ведомства Любовь Глебова. – Первая задача совета – определение нового представления о качестве образования, которое не ограничивается отметками по предметам и баллами в ЕГЭ-сертификате».
Вопрос: значит ли это, что многолетний эксперимент с ЕГЭ завершится не переводом в штатный режим, а чем-то противоположным? Или на смену ЕГЭ-центризму, основе стилистики современного образования, придет полная расфокусировка целей и задач?
Кто знает, какие искушения грядут. Личная ответственность учителя остается самой надежной опорой образования.