Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №18/2007
Вторая тетрадь
Школьное дело

Кожурина Людмила

За что платить учителю?

Критерии оценки педагогического труда, предъявляемые государством, все больше расходятся с тем, что по-настоящему значимо в работе педагога

В начале сентября редакция сайта «Приоритетные национальные проекты» (Совет при Президенте России по реализации приоритетных национальных проектов и демографической политике) провела интернет-пресс-конференцию, посвященную нацпроекту «Образование», с директором департамента государственной политики в образовании при Министерстве образования и науки РФ (ныне – заместителем министра) Исааком Калиной.

Он напомнил о задачах проекта: «Найти, заметить, поддержать те коллективы, тех людей, которые в наибольшей степени своей работой соответствуют требованиям, которые предъявляют к образованию современное общество, время»; рассказал о позитивных изменениях в отрасли.

Но почему же и теперь, когда «векторы дальнейших позитивных изменений в образовании понятны всем», работать в школе, выдерживать прессинг все увеличивающихся требований к учителю становится невмоготу? Один из ответов Исаака Калины – неграмотное управление на местах. Захотелось узнать подробности, и мы стали звонить в регионы.

Смотри в корень

Верно говорят реформаторы: «Система оплаты труда учителя не учитывает результаты его работы». Но за что платить? Судя по нашему опросу, следует премировать учителей, подготовивших победителей городских и районных олимпиад, лауреатов конкурсов, научно-практических конференций. Учителей, обеспечивших ученикам высокие результаты ЕГЭ, – само собой. Вообще за работу в старших классах надо обязательно доплачивать. Это большая ответственность, с ней могут справиться только профессионалы, и не надо быть экспертом, чтобы это зафиксировать.

На деле большинство учителей старших классов с первого до последнего учебного дня занимаются благотворительностью: дети в очередь несут на проверку контрольные с подготовительных отделений вузов, просят проверить тесты и объяснить ошибки – все это после уроков. Сам учитель уже в сентябре должен выявить «звездочек» для участия в зимне-весенних олимпиадах и конкурсах и начать индивидуальную работу с ними – ведь способного ребенка может перехватить другой предметник! А еще есть потенциальные двоечники, их тоже надо сразу приструнить, заставить трудиться – это совсем другая, но тоже бесплатная дополнительная работа.

Нам учителя говорят: давайте сначала учтем всю работу учителя, жестко ориентированного на конечный результат. И достойно оплатим ее. А за результат – если он будет – доплатим в соответствии с тарифами, которые примем. Ведь, как любят говорить учителя, «свою голову ученику не поставишь».

Лидерство – именная территория

Однако то и дело ставят. Ученики предъявляют конкурсным комиссиям задачи, решенные учителем, доклады и творческие работы, созданные взрослыми, проекты, задуманные и выполненные «от и до» группой педагогов. Или из года в год представляют одно и то же под разными обложками, списанное выдают за свое. Потому что знают: победу на городском и районном уровнях дает не качество конкурсных материалов детей, а степень приближенности учителя-руководителя к «известным кругам». Что понятно: расплачиваться за труд у нас привыкли не дензнаками, а «натурой»: преференциями и оргподдержкой. Отношениями.

Вот и кажется реформаторам: «У нас нет соответствующих учителей, которые бы могли обеспечить результаты». Они есть. Только на местах с них не те результаты спрашивают. Стоит позвонить в школы небольших районных городов, поговорить с учителями о том, как их ориентировали на августовских педсоветах и совещаниях, как услышишь: «Ничего нового: доклад, состоящий из цифр и процентов. Предупреждение о том, что никаких двоек и троек ставить нельзя. Так и говорили: «Чем больше будете ставить хороших оценок, тем выше у вас будет зарплата».

Значит, опять приписки? Вникать в новое понятие «качественный», думать никто не собирается. Как сказал один прогрессивный директор школы: «Качественный учитель – это учитель, приносящий пользу школе». Но ведь и закрыть учителем пустые часы – чем не польза?

«Это не считается»

Заниматься анализом учительского труда как процессом – работа очень трудоемкая. Мало кому понравится разбираться в том, из чего, «из какого сора» произрастет педагогический результат. Идеально – пересчитывать цветы, уже стоящие в вазе.

«С душой, без души, старайся не старайся, – рассказывает учительница, – все безразлично к моей зарплате. У меня каждый выпуск почти все ребята выбирают экзамен по литературе. Но это не приветствуется: в школе нет гуманитарного профиля. Это, говорят мне, не считается».

О том, что считается, говорил Исаак Калина: «В этом году одновременно в рамках реализации задач Года русского языка будет поставлено почти 1800 кабинетов русского языка, и это очень хорошая помощь учителям русского языка и литературы, детям, которые любят эти предметы и которые ими интересуются».

Естественно, что на федеральном уровне «считаются» материальные ресурсы, а человеческие – на местах, там, где люди. Но так уж сложилось, что на местах во всем копируют центр, и если бы только копировали. Надо догнать и перегнать!

Распорядились, например, в ряде районных управлений образования: в этом году к аттестации учитель должен подготовить не только личную папку достижений, но и папку достижений своих учеников за последние пять лет. Шутка сказать: где те ученики и где их папки, лучшие тетрадки? Да и дети смеются давно над этими папками: нигде они не нужны, никому, кроме классного руководителя.

Но в разумении местных чиновников именно так должна выглядеть «поддержка тех людей, на которых в основном лежит работа, которую как-то бюрократически называют воспитательной… работа общения с детьми не по учебным вопросам», как говорил Исаак Калина. «Детям очень не хватает нормального общения»… требуется еще «более терпеливое отношение учителей к этому (классному руководству. – Ред.) виду деятельности».

Терпеливость-то учительскую как раз и эксплуатируют. Но в этом ли главная добродетель современного педагога?

«Он пользуется уважением детей»

По нашим опросам, это центральный критерий «хорошести» учителя. Собирательный ответ: «Яркий, интересный человек со своим взглядом на жизнь, со своим видением предмета, который он преподает. Тот, с кем интересно и кому всегда интересно с детьми».

С такой точки зрения высший пилотаж для педагога – взять «завальный», как теперь говорят, детский коллектив, с которым никто не может справиться, и поднять его. Но такие фигуры, увы, находятся вне «рамочных критериев» конкурсного отбора лучших учителей.

«Вся школа надо мной потешается, – рассказывает учительница, – в кои-то веки мне предложили классное руководство в сильном пятом классе, а я вновь взяла самый проблемный в школе, девятый. Их родители пришли ко мне с просьбой: возьмите, иначе они в школу не войдут. Я не нашла причин отказать».

Что стоит за таким решением? Внутренняя свобода, профессиональная состоятельность, но уж никак не вековое терпение или новомодный конкурсный цинизм. Совсем не тот выбор, которого ожидают от учителей прогрессисты, внедряющие капитализм в образование. Поди ж ты! Учителя никак не уймутся, по-прежнему предпочитают нравственный капитал финансовому.

Конечно, таких людей не так уж много. «В этом году к нам пришла работать новая группа молодых специалистов, – рассказывает завуч поселковой школы. – Они еще более жесткие, чем прошлогодние. Часы берут, а классное руководство не хотят. Стала предлагать кружки, но они как узнали, что за кружок им доплата 500 рублей в месяц, в глаза рассмеялись: «Как жить, конкретно?» Мы, говорят, лучше подработку на частном предприятии возьмем. Уверены, что без дорогого костюма дети их уважать не будут. Что порядочность и человечность к костюму прилагаются. Так они и строят свои отношения с детьми: не трогайте нас, не отнимайте наше время!»

Новое время – новые песни

Между тем руководители из центра под хорошим, вызывающим уважение образованием имеют в виду нечто третье. «Я вообще глубоко убежден, – говорил Исаак Калина, – что если в системе образования нет перспективных технологий, то вряд ли люди, прошедшие эту систему образования, способны потом работать в перспективных технологиях. Именно современные технологии в образовании есть залог того, что люди, получившие образование, смогут быть затем полезными и эффективными работниками в экономике страны, основанной, уверен, на перспективных современных технологиях».

Те же ножницы: государству нужны эффективные работники, а школа упрямо ориентируется на общественные, общечеловеческие ценности. Молодые педагоги сопротивляются допотопным представлениям старой педагогической гвардии. Они настроены функционировать, а не возиться с детьми; зарабатывать, а не служить профессии. Дети – средство, объект для демонстрации результатов.

Вот и гонит тоска пожилого учителя в школьный музей: «Просматривая недавно архивы, удивилась: учителей нашей ничем не примечательной школы довольно часто награждали орденами Ленина и Трудового Красного Знамени, присваивали звания. И я подумала, насколько более серьезным – по тем временам – было отношение государства к труду учителя. Награждали за то, что учитель успел, смог сделать за десятилетия. В городе хорошо знают и помнят этих людей. И они вряд ли стали бы позориться, играть в игру «Ну-ка, отними!», которую сегодня предлагает учителям государство».

Однако тоскуй не тоскуй, а «главным условием омоложения учительских кадров является изменение технологии учительской деятельности», – сказал Исаак Калина. Так что, уважаемая коллега, закрывайте свой музей и ступайте осваивать интерактивную доску. Авось помолодеете.

Кому элитные семена?

Что интересно: директора школ, уже получивших или готовящихся получить гранты, на наш вопрос об определении качества работы педагога отвечали без промедления: «Это качественная подготовка детей: их успехи на экзаменах, победы в олимпиадах и конкурсах, любые яркие достижения». Правильный ответ! Так записано в положениях о критериях, в соответствии с которыми они готовили необходимые документы. Но стоит спросить, за что бы поощрили учителя лично вы, как интонация разговора меняется: «Я бы смотрела прежде всего на процесс. Это же не деталь: отточил и получил. Важно, как учитель работает с детьми. Все больше к нам приходят проблемные и нездоровые дети, много ребят из неблагополучных семей, они только в школе находят теплое и заботливое отношение к себе. Поэтому яркий большой проект на город или область, мне кажется, не так важен, как работа учителя с отдельным ребенком».

И даже с примерами: «Классный руководитель «звездного» физматкласса не может собрать детей для участия в общественно полезных мероприятиях, а дружный «слабый» класс является первым, уходит последним. Как не заметить работу второго классного руководителя!»

Но еще ее нужно учесть! Выделить как критерий, вписать в строку регламента, регламент утвердить. В общем, не повторять слепо спущенные сверху критерии и нормы, а дорабатывать их. «Критерии оценки учительского труда, – говорил далеко не в первый раз Исаак Калина, – достаточно рамочные. Именно ядро. Каждый субъект Федерации, каждое учреждение в состоянии учесть все остальные особенности».

Должно быть в состоянии, потому что конкретного приказа сверху – хранить и спасать каждое семечко – никогда не поступит.

…Проект проектом, разговоры разговорами, а решающий выбор все равно за учителем, директором школы. Он совершается в непосредственной близости от детей.

«Вчера села за компьютер и составила список «Почему мне не нужно участвовать в конкурсе на премию». С ходу написала двадцать пять пунктов. Сегодня посмотрела, еще дописала, больше тридцати получилось. А пункт первый – хочу быть нормальным преподавателем и своим делом заниматься».

Рейтинг@Mail.ru