ХРЕСТОМАТИЯ ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Татьяна Щепанская. Система: тексты и традиции субкультуры

Что большинство взрослых думают о подростках, которые ходят, повязав голову косынкой-банданой, нацепляют на себя множество бисерно-кожаных фенечек, заплетают волосы в дрэды, похожие на косматые веревки?.. Скорее всего – что это блажь и ерунда. Тем не менее все описанные и раздражающие каждого нормального взрослого признаки – элементы субкультуры, которая у нас в стране существует уже около сорока лет. Из всех существующих молодежных субкультур она, пожалуй, самая «древняя». Довольно много людей причисляют себя к ней, называя ее Системой, воспроизводят, передают следующим поколениям. Они живут, придумывая себе имена, обычаи, традиции. Целый мир, существующий параллельно. Но мы о нем практически ничего не знаем.

Вернее, теперь желающие вполне могут узнать, вооружившись книжкой и терпением, ибо автор описывает символы и структуру этой части социума очень серьезным научным языком, использует методику и логику научного исследования. Социологические и культурологические термины иногда дают очень странные эффекты в сочетании с цитированием хип-фольклора: «…один Системный пипл говорил, что опознавательным знаком служит именно взгляд: “Вначале в глаза смотрю, а потом уже на все эти феньки… Узнаем – по улыбке…” Взгляд, выражение глаз становятся объектом культурной регуляции». Между тем окружающие обращают внимание лишь на причудливые атрибуты, не давая себе труда поинтересоваться их символикой.

Самоназвание и традиции

Традиции, восходящие к Системе 1980-х, прослеживаются в ряде молодежных сообществ и движений, существующих в наши дни. Наследниками Системы считают себя некоторые представители ролевиков, толкиенистов (геймарей, от англ. game – игра) – участники движения ролевых игр.

Связь с Системой прослеживается также в символике и нормах индеанистов. Начало этого движения, как и интерес к индейцам вообще, связывают со стремлением хиппующей молодежи уйти от неестественной жизни в индустриальных городах к «природной» и «естественной» жизни.

На Rainbow – ежегодном слете, традиционно привлекающем хиппи и близкие к ним движения, состоявшемся в 1998 г. под Санкт-Петербургом, – самыми заметными были индеанисты, а также «неоязычники-кельты» (движение этноисторической реконструкции). Еще одно яркое движение – растаманы, похожие на хиппи люди с локонами–дрэдами, культивирующие миф об Африке и танцующие рэггей в честь бога Джа.

Следы Системных традиций просматриваются в компьютерной субкультуре. Часть тусовок переместилась в виртуальное пространство – в интернете есть хипейские форумы, в сети ФИДО – эхо-конференции. В среде программистов, так называемых хакеров, заметно влияние хипповской лексики, норм и стиля отношений.

Влияние традиций Системы заметно также в движениях исторической и этноритуальной реконструкции, ролевых игр, автостопа, самодеятельных исследований. Иными словами, традиция транслируется в рамках не единственной тусовки, а на уровне надгрупповом.

Благодаря общности этих норм человек, имеющий опыт тусовок (например, у битломанов или панков), может достаточно легко вписаться в тусовку ролевиков и не будет чувствовать себя чужаком на пау-вау индеанистов.

Культурные коды

Дорога. Культ дороги и других пространств перехода характерен для Системы в целом и практически всех ее тусовок. Культовое значение имеет практика путешествий. В хип-культуре, да и во всей Системе это прежде всего трасса – путешествия автостопом, на собаках (перекладных электричках); шуточная клятва «Век трассы не видать!» означает что-то вроде «Не быть мне хиппи!». У футбольных и музыкальных фанатов культовую роль играют выезда (коллективные поездки в другие города вслед за любимой командой или исполнителем). Дорога, путешествие в мифических странах – сюжетная основа большинства ролевых игр, служащих ядром сплочения сообщества ролевиков.

Природа. «Лагерь на природе» – весьма характерный для молодежной тусовки тип пространственного самоопределения. В хип-фольклоре сохранилась память о летних тусовках в Гауе (Прибалтика) и Крыму, куда толпы волосатых людей съезжались автостопом и на перекладных электричках (на собаках). Однажды я видела у одного обветренного жизнью хипа феньку из желтых, синих и зеленых бисеринок. Ее значение он объяснял так: «Желтые бисеринки – это желтый песок Гауи; синие – ее синее море, зеленые – сосны, шумящие над желтыми дюнами». Гауя считалась символом настоящей хипповской жизни.

Подземелье (underground). Еще один излюбленный локус Системы – подземелье, что может быть связано символически и с ее «андеграундным» самоопределением.

В Системной традиции значимы пещеры, часто становящиеся объектом паломничества и целью путешествия по трассе. Чаще всего в ее дискурсе фигурируют Саблинские и Крымские пещеры, с которыми связан обширный фольклор. Существует своего рода ритуал их посещения.

Другая модификация подземного пространства – городские подземные коммуникации, освоением которых занимаются диггеры. Это течение весьма близко связано (генетически, идейно и личностно) с хип-культурной традицией «ухода». Наиболее громко заявило оно о себе в Москве. Для диггеров путешествия по речным руслам и тоннелям подземного города стало основой образа жизни – они составляют карты, изготавливают снаряжение, соблюдают особые ритуалы. В их среде сложился фольклор – легенды о чудовищных животных-мутантах и прочей мистике подземелий.

К диггерам примыкают поисковики – группы, занимающиеся поиском древних подземных ходов, кладов, исторических реликвий (например, широко распространилось движение поиска библиотеки Ивана Грозного: ее несколько раз «чуть было не нашли» сразу в нескольких местах Москвы и Подмосковья), а также черные следопыты, разыскивающие оставшееся после войны оружие.

Подземное пространство с его символикой «невидимости» и «скрытости» воспринимается как возможность ухода из поля зрения господствующей культуры в почти потустороннюю тень.

Знаки связей

Значимость фенек в обиходе Системы порождает множество телег – легенд об их происхождении. Нам они интересны тем, что фиксируют коммуникативные функции фенек и отчасти их семиотический статус.

По одной легенде феньки выдумали хиппи: «Все дарят друг другу какие-то шикарные украшения, а мы будем дарить то, что сделаем сами». Подчеркивается отсутствие у фенек материальной ценности и, главное, ее незначимость. На первый план выходит их семиотическая насыщенность: значимы узор и цвет бисера, нитей, материал (особенно ценятся природные: шерсть, дерево, кожа, нарезанные иглы дикобраза, специально собираемые пипл, работающими в зоопарке).

Обменные (съемные) феньки не имеют сложного истолкования, зачастую их вешают просто для количества, в знак принадлежности к Системе или одной из ее тусовок. Если такая фенька порвалась, ее нельзя воссоздавать. Считается, что часто передариваемые феньки рвутся, потому что «не выдерживают уже всех наслоений, пожеланий»: каждый раз, когда их дарят, высказывают какое-либо пожелание, и если их накопилось слишком много, то фенька теряет силу. Восстанавливать ее бесполезно – она уже не способна ничего передать.

Таким образом, съемные феньки обозначают безличные тусовочные отношения, сам факт принадлежности к общности. Эти отношения эфемерны – разорванную связь не стоит воссоздавать.

Личные феньки. Некоторые феньки плетутся специально для конкретного человека и воспринимаются им как личный символ, талисман и оберег. Они получают более глубокую интерпретацию, чем те, что из обменного фонда.

Правила обращения с личными феньками соответствуют атомарной структуре отношений, предполагающей относительную автономию личности. Такие феньки чаще всего делают для себя сами и сами же интерпретируют, они становятся инструментом самопрограммирования, самоидентификации с нормами и ценностями сообщества. Это происходит постольку, поскольку человек идентифицируется со своим личным символом, видя за ним нормативный комплекс сообщества.

Личные феньки часто делаются несъемными. Из мистических правил обращения с подобными феньками характерен запрет восстанавливать их, если порвались, что связывают с ситуативным характером межличностных связей: «Если порвалась, – объясняли мне, – это значит, что она уже свою функцию выполнила – помогла выполнить определенное дело, и все». Фенька имеет силу (читай: значение), пока длится связь между людьми, а связь длится, пока они делают общее дело.

Дорогие феньки. Некоторые феньки никому не дарят, берегут и носят не снимая, потому что они подарены тем, «кто тебе дорог». Эти феньки опосредуют отношения получателя с авторитетными людьми – хранителями традиций Системы, т.е. связи между различными слоями ее иерархии.

Среди фенек, показанных мне как самые дорогие, были и полученные от Сольми (речь идет о человеке, авторитетном в Системе. – Прим. ред.). Несколько раз я наблюдала, как он дарит феньку. Одному из гостей при расставании он в знак своего расположения подарил изображение улитки, вырезанное из бумаги: «Слабость непобедима, – объяснял он смысл своего подарка. – Улитка – самое сильное существо в мире. Она может провезти камень весом в два килограмма, а сама весит пять граммов... Не спеши, без нас не начнут – еще одна из моих концепций... Все мое ношу с собой. Улитка является автономным, независимым организмом... Где бы она ни была, она везде дома». Объясняя свой личный символ, Сольми излагает нормы поведения и ценности Системы, т.е. происходит передача программ поведения – акт управления.

Книга издана: М.: ОГИ, 2004