КУЛЬТУРНАЯ ГАЗЕТА
ДОКУМЕНТАЛЬНЫЙ ЭКРАН
Маленький человек накануне большой
войны
Кинохроника прошлого, увиденная
сегодняшними глазами
“Большие каникулы 30-х” и “40-е: листки из
блокнота времени” – две части дилогии
сценариста Владимира Дмитриева и режиссера
Ивана Твердовского. “Большие каникулы 30-х” уже
прошли по каналу “Культура”, получили призы и
дипломы на кинофестивалях – “40-е: листки из
блокнота времени” еще только начинают свою
зрительскую судьбу. Оба фильма монтажные,
целиком построены на материале архивном. Что,
учитывая биографию сценариста, никак не
случайно.
Владимир Дмитриев – специалист уникальный, с
вгиковских времен – а это уже добрых сорок лет –
посвятивший всю свою жизнь главному киноархиву
страны, Госфильмофонду. Наверное, никто у нас, да,
думаю, и за рубежом не знает так мировое кино.
Причем это не холодное знание эрудита – это
влюбленность в магию движущегося изображения, в
искусство кино, в его великих мастеров. Кстати,
именно благодаря Дмитриеву после распада СССР
уникальная коллекция Госфильмофонда не была
растащена по бывшим республикам – для их же,
заметим, блага. Чтобы хранить эту хрупкую
субстанцию, кинофильмы, нужны и соответствующие
помещения, и технологии, и специалисты, которые
воспитываются годами и десятилетиями…
Те два фильма, о которых речь, могли быть созданы
только благодаря доскональному знанию бездонных
богатств Госфильмофонда, впитанной в его
кинозалах богатейшей кинематографической
культуре. Они сотканы из редчайших, любовно
подобранных кадров, снятых в десятках стран, –
нередко сразу и не распознаешь, в каких именно.
Причем не просто подобранных, но выстроенных в
четкую смысловую связь.
Авторы фильмов ведут речь о “маленьком
человеке”, обывателе или, пользуясь гумилевской
терминологией, о субпассионарии. О том, кто не
высовывается, живет “как все”, поглощен лишь
своими личными, сегодняшними, по-простому –
шкурными заботами. Пусть уж там герои и титаны
вершат судьбы мира – лишь бы нам не мешали
греться на солнышке, нянькаться с детишками,
почитывать газетку за столиком кафе.
Авторы и погружают нас в атмосферу вот этой такой
теплой, такой трогательно-умилительной жизни
маленького человека, подсмотренной
кинооператорами по всему белу свету. Как при всей
непохожести – этнической, культурной, бытовой,
антуражной – все-таки похожи эти “маленькие
человеки”! Не важно, капитализм, социализм или
оголтелый фашизм. Вот и в СССР после 17-летнего
запрета разрешили наряжать елку, и как легко, без
сучка и задоринки эти кадры вливаются в череду
общечеловеческого, всемирного новогоднего
ожидания счастья. Его ведь хотят все – и бедные и
богатые, и безбожники и верующие, и дети и
взрослые. Ну а детям его особенно хочется. Они
пока и не представляют, что для чего-то иного им
выпало появиться на свет. Как симпатичны эти
чудные мордашки – тянущиеся к голубкам или к
игрушкам на елке, замершие от восторга на
катящихся по снегу санках! Как умилительно поет
“Кукарачу” эта смуглая коротконогая малышка! Ну
и взрослые тоже, конечно, радуются вместе с
детишками. Попивают винцо или пиво за столиками и
стойками баров, танцуют в дансингах под эти
затягивающие ритмы джазовых труб.
А следом за праздником начинаются будни. Люди
спешат на работу – в рабочих кепках, щеголеватах
шляпах “белых воротничков”, шахтерских касках.
Какой это бесконечный поток, словно катящийся по
всему миру. Мужчины, женщины, молодые, не очень
молодые и сильно немолодые – все что-то делают.
Стучат на пишущих машинках, рубают уголек, шьют,
льют сталь, крутят рукояти станков и машин, жнут
хлеб и собирают виноград – трудом этих маленьких
безымянных людей не просто производится
необходимое им самим и всем другим для жизни, но и
куется экономическая мощь государств. И
естественно, военная. Танки, самолеты, очень
много танков и очень много самолетов.
И как-то незаметно мы втягиваемся в иной круг
размышлений. Почему эти маленькие трудолюбивые
человеческие пчелки с такой готовностью
сбиваются в рои и стаи, в толпы, заполняющие до
краев огромные площади, в марширующие колонны?
Почему им так любы военные мундиры? Вот даже
малыш в военном мундирчике старательно учится
отдавать честь. Мундиры повсюду разные –
человеческая психология та же. Почему эти толпы с
таким ликованием приветствуют новоявленных
лидеров – этих дуче, фюреров, великих вождей,
этих лучших друзей народа? Почему так слепо
готовы идти за ними?
Почему религии, вроде бы все призывающие к миру и
любви, бессильны удержать эти толпы от оголтелой
ненависти? Да они не только не удерживают, они
сами к ней и толкают: эти верят не в того Бога, а те
не так молятся, не так поклоны кладут – вместо
того чтобы объединять мир, они все время делят
его на своих и чужих. Не поторопился ли тот, кто
назвал веру “территорией любви”?.. Очень точный
текст написал к фильму Денис Горелов,
ненавязчивый, как бы походя пробрасываемый, но
всегда бьющий в самую суть…
И как-то сам собой рассказ неумолимо движется к
давно написанному историей финалу – к началу
всемирной бойни, названной Второй мировой
войной. Вот эти миллионы маленьких людей,
поглощенных только своими маленькими заботами,
– они не просто жертвы всемирной катастрофы. Они
же сами, вовсе не хотя того, ее породили. Они еще
нежатся на пляже под августовским солнышком, а
каникулы 30-х уже подошли к концу. 1 сентября 1939-го
началось “сплошное происшествие с участием всех
вышепоказанных лиц”.
Вторая часть дилогии этому самому происшествию и
посвящена. Поначалу кажется, что каникулы вовсе и
не кончились. Что молодые люди, потянувшиеся к
призывным пунктам с документами на разных
языках, отправляются в недолгую поездку то ли на
заработки, то ли и вовсе на прогулку. Что
выстроившиеся в каре и шеренги люди, одетые в
ладные мундиры разных покроев, никого и не
собираются убивать, а так, вышли покрасоваться в
военной форме. Что гитлеровские ребята,
промаршировав по Елисейским полям, тут же и
отправятся в кабаре и на дансинг. Ни за чем иным
они в Париж и не шли… Только все чернее от дыма
пожарищ становится небо над головой, и все
мрачнее лица людей, толкающих тележки с
небогатым скарбом в надежде убежать от беды. И
все больше испуга и горечи в лицах детей, через
десятилетия глядящих с экрана на нас…
А в благополучной Америке лихо бьют чечетку
негры, и пышнотелая девица в купальнике обнимает
заветный приз, вырванный в состязании с другими
красотками. Демонстранты на улице несут плакаты:
“Европа – для европейцев, Америка – для
американцев”, “Гитлер не нападал на нас. Зачем
нам нападать на Гитлера?” Очень хочется
маленькому человеку отсидеться в своей
скорлупе… Но отсидеться не удастся. И маленькому
человеку придется на своих плечах вынести груз
беды, рожденный его собственной слепотой. И
проявить мужество, и выстоять, и победить… Но
история почему-то не хочет оставить его в покое.
Ядерный гриб, поднявшийся над землей в финале
картины, говорит о том, что возможности новых
каникул ему уже не осталось.
Очень о многом заставляют задуматься эти фильмы,
мастерски сделанные, глубокие, мудрые…
Александр ЛИПКОВ
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|