ТЕОРЕМА СОЦИУМА
Образование, кризис, идеология
Эти три условия известный французский
историк, философ и политолог Ален Безансон
считает необходимыми для возникновения
феномена, ярче всего проявившегося в России:
интеллигенции. Впрочем, Безансон уверен, что,
рожденная в середине ХIХ века, в начале ХХ
интеллигенция в России изжила себя и исчезла
СУспех слову
«интеллигенция» обеспечили русские, поскольку
нигде, кроме России, это явление не обрело столь
выраженных черт, вплоть до создания
определенного социального типа.
Представляется, что для возникновения
интеллигенции необходимы три предварительных
условия.
Первое – существование общенациональной
государственной системы образования и
государственный контроль над иными его формами.
Для царского правительства это был самый дешевый
и эффективный способ укрепить имперские позиции
России. Государственное образование стало
краеугольным камнем бюрократической и военной
организации, способной принять вызов, который
Запад бросил Центральной и Восточной Европе.
Стоит вспомнить, что из-за отсутствия системы
образования погибли Польша и Турецкая империя
(фактически – от руки России).
Однако цель государственного воспитания таила в
себе потенциальный конфликт. Государство
рассчитывало, что образование будет служить
только его интересам. В результате выросло
поколение молодых людей, оторванных от семейных
традиций, отлитых по единому образцу,
объединившихся в новую касту, непохожую на
прежние слои русского общества.
Второе предварительное условие – неспособность
гражданского общества внушить этим молодым
людям свои ценности и смыслы. При Николае I
дворянство утратило веру в свои силы и кастовый
дух. Оно стремилось слиться с массой молодых
людей, получающих серийное образование в
гимназиях и университетах. Большинство
вынуждено было смириться с новой системой
экзаменов и дипломов: у обедневшего дворянства
не было выхода.
Третье условие – кризис старого порядка в самом
широком смысле слова. В России он начался по
крайней мере с 1825 года. Часть дворянства была
недовольна политическим развитием страны.
Государство же не доверяло дворянству,
предпочитая управлять с помощью чиновников.
Просвещенной части общества, по-европейски
образованной стараниями государства,
представлялось все более ненормальным, что
подавляющее большинство населения живет в
условиях рабства, а остальные лишены самых
элементарных правовых гарантий. Этот скрыто
тлевший кризис обострился после смерти Николая I
и охватил все сферы политики.
Общество было слишком слабым, чтобы решительно
противостоять государству, навязать ему новые
принципы национального правления. От общества
отделилась самая радикальная часть,
отказавшаяся сотрудничать с государством,
вступать с ним в диалог. Для государства это был
серьезный удар: не слишком многочисленный
правящий класс был отрезан от той среды, за счет
которой пополнялся. Но еще большей бедой это было
для самого общества. Отделившаяся от него часть
– интеллигенция – объединила его.
Но перечисленных трех условий недостаточно.
Нужно четвертое: идеология. Именно она
определяет принадлежность интеллигенции, а не
социальное происхождение. Определяющей была
только приверженность некоторому кругу идей. Из
общности разделяемых ценностей рождается среда
с особыми нравами, опознавательными знаками, со
своей манерой одеваться и стилем общения. Тем
самым интеллигенция отчуждается и от своей
функции, и от своих корней: ни уровень
образования, ни квалификация, ни профессия не
позволяют к ней примкнуть, равно как и отсутствие
этих признаков из нее не исключает.
Идеология обеспечивает сплоченность
интеллигенции перед лицом государства. Она
предлагает готовую схему нового общества,
вооружает моральными оправданиями и облегчает
нарушение морали и законов. Государственный
режим постепенно смягчался, а революционная
программа не смягчалась вовсе. Картина русской
реальности, созданная идеологией, как бы застыла.
А правящий режим был в ней представлен как
абсолютное зло. А значит, против него можно
использовать его же средства. Русское
государство и революционная интеллигенция
составили пару, в которой каждый стремился стать
двойником другого.
Еще более важная функция идеологии – разделение
интеллигенции и общества. В то время постоянно не
хватало кадров в промышленности и торговле,
инженеров, преподавателей, юристов. Неправда, что
было перепроизводство выпускников
университетов. Студент даже мог быть арестован,
но по отбытии наказания все дороги перед ним были
открыты. Но идеология препятствовала такой
перевербовке, отождествляла вхождение в
нормальную жизнь с предательством, подлостью,
бесчестьем.
Этот тройной узел – государство, общество,
интеллигенция – никогда не был развязан. Авторы
«Вех» анализируют, критикуют и осуждают
интеллигенцию. Однако в тот самый момент, когда
она стала объектом изучения, когда ее стали
побуждать к самоосознанию, интеллигенция начала
меняться и исчезать. Часть ее интегрировалась в
общество: «белые воротнички» – адвокаты,
профессора, инженеры, представители свободных
профессий. Другая ее часть вошла в революционные
партии.
Интеллигенция по своей природе не представляет
собой постоянный социальный тип, в этом
отношении Ленин был прав. В России она –
переходный этап, созданный историческими
условиями, кристаллизованный идеологией и
растворенный в конце концов той же идеологией.
В современную эпоху развитие интеллигенции в
мире усложнилось. В некоторых случаях (в
Латинской Америке, в Африке), мне кажется, можно
пользоваться схемой, применяемой в России. Во
всех случаях воспроизводится почти без
изменений одна и та же идеологическая модель –
та самая, что была разработана в России и
предложена миру в 1917 году. Повсюду именно
идеология отрезает и отторгает часть общества.
Она не продукт интеллигенции. Скорее это она,
идеология, и производит интеллигенцию.
Ален БЕЗАНСОН
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|