Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №27/2005

Вторая тетрадь. Школьное дело

РЕЖИССУРА УРОКА
НЕ ДЛЯ ОВАЦИЙ

Под лежачий камень вода, как говорится, не течет. Поэтому, может быть, не так уж и плохо, что “контора пишет” и учителям на голову то и дело спускает всякую обязаловку: проверки, аттестации, анкетирования, профориентации, портфолио (извините за выражение), конкурсы и прочие мероприятия. Если все выполнять, то и работать некогда. Приходится из многих зол выбирать меньшее. Самое меньшее (в смысле безнаказанное) – пренебречь участием в очередном конкурсе.
Мы тоже не любим показушных мероприятий. Но нет худа без добра. И, как показывает опыт, даже из обязаловки может получиться нечто весьма любопытное. Правда, при условии, что работать мы, учителя, будем на совесть. Что называется, с душой (но только, чур, так, чтобы не задушить детскую инициативу, самостоятельность, творчество). И тогда спущенное сверху мероприятие оказывается чудесным поводом для (не)нормального обучения.
Но вот ведь штука. Как только детям что-нибудь (конкурс, инсценировка, урок) в самом деле идет на пользу, так оно сразу теряет официальную презентабельность. Потому что самое интересное, захватывающее, интригующее происходит не “на публику”, а между детьми. Или, вернее, в голове у каждого из них.
Оттого и возникает та самая невзрачность, от которой, к сожалению, кривятся многие из наших уважаемых управленцев. Давайте-ка им дружно посочувствуем. Ведь они могли бы и не быть чужими на этом празднике жизни…

Мария ГАНЬКИНА, Вячеслав БУКАТОВ

wpe526.jpg (268206 bytes)

“Рассказывать – так, право, сказки…”
А на самом деле – обыкновенная быль, которая вполне может случаться хоть на каждом уроке, если только…

Рассказ Александры ЕРШОВОЙ, руководителя театрально-педагогических мастерских, об удивительных открытиях, сделанных учениками (и учителями тоже), когда они все вместе басню на конкурс готовили.

Звонят мне из школы и сообщают: на округ надо выставить инсценировку. И должна она быть обязательно по басне Крылова “Ворона и лисица”.
Ход интересный. Выбор единой для всех школ басни обеспечивает некую сравнимость режиссерских задумок.

Число событий: кто больше?

Ольга Федоровна, которую я по социоигровой педагогике курирую и чей класс был рекомендован для участия в окружном конкурсе, – ну паниковать. Срочно еду к ней на урок спасать ситуацию. Оказывается, учительница в полном тупике. Поэтому урок я начала с повторения текста басни.
– Кто не помнит или не уверен, – к доске.
Вышли пять человек, потом еще трое к ним присоединились.
– Отправляйтесь в конец класса и там друг дружку учите.
Они прихватили книжки и пошли в угол класса.
А с теми, кто уверен в знании текста (человек 12), мы стали разбираться, сколько в басне событий произошло. Нужно было посчитать, из каких частей состоит басня, и показать на пальцах.
Одни показали два пальца, другие – три, а кто-то один – четыре. Спросили у тех, кто две части нашел. Одна часть у них – “мораль” (ее, кстати, все как отдельную выделили). А вторая часть – всё остальное, то есть про то, “как Лиса Ворону уговаривала”.
Те, у кого было три части, добавили, что отдельная и очень важная часть – про то, что “сыр выпал”. А один ученик добавил еще и завершающую часть – “лисица убегает”. Класс с его мнением быстренько согласился.
А вот то, что сначала ворона с сыром сидела на дереве (и никто ее в это время еще и не думал уговаривать), – этот эпизод истории у них в головах пока еще не уложился.
Мы с учительницей это про себя отметили, но раньше времени торопиться с объяснениями роли экспозиции не стали.

Две рассказчицы

К тому времени к нам присоединились ученики, учившие басню. Класс разделился пополам. Одна половина собралась в одном углу, другая – в противоположном. Те – воронья стая, а эти – стая лис. У тех о происшедшем рассказывает одна из ворон, а у этих – одна из лисиц. По поведению детей было видно, что “процесс пошел” и детское любопытство взыграло.
Я стала работать с вороньей половиной класса, а Ольга Федоровна – со стаей лис.
Вся моя группа каркает, летает, дерется (не сами по себе, разумеется, а по роли) – кто во что горазд. Вороне-рассказчице работать в такой обстановке было, конечно, сложно…
Кое-как наша Ворона дошла до понимания, что в этой ситуации ей остается только одно – стонать и жаловаться: “Уж сколько раз твердили миру…” и так далее. И она стала жаловаться, но это у нее получалось как-то однообразно.
Тогда вся стая начала помогать ей своими советами: как сделать, чтоб было живее. Но когда вороны показали свой коллективный опус лисам, то увидели, что все равно получается однообразно и неинтересно.
Потом свою работу показывали лисы. И тут все вдруг обнаружили, что басня может получиться не просто интересной, а даже смешной. Девчонка так удачно перевоплощалась в лисицу, так удачно хвасталась тем, как она эту дуреху Ворону облапошила, что можно было ничего больше не добавлять. И насмехалась, и передразнивала так, что другим лисам оставалось только хохотать и аплодировать в нужных местах.
А поскольку хохотали и аплодировали они очень заразительно, то получилось здорово: возникла глубина, и басня засияла.

Трактовка эпизодов

Ну а потом вызвали желающих для поиска интересного поведения рассказчицы Вороны. Вышли четыре человека, желающих попробовать себя в роли Вороны. Стали пробовать. К концу урока было найдено несколько вариантов, которые рассказ Вороны делали интересным.
Поиск вариативности для нас с Ольгой Федоровной был принципиальным. Поэтому мы с ней “схлестнулись” в трактовке фразы: “Тут сырный дух лису остановил. Лисица видит сыр. Лисицу сыр пленил!” Ольга Федоровна считала, что Ворона-рассказчица уличает Лисицу в алчности: сыра она, видите ли, захотела и на обман пошла! В моей же трактовке Ворона-рассказчица, произнося эту фразу, клеймит не столько Лису, сколько себя: как же это я, мол, купилась, ведь очевидно же, что Лиса хлопотала вовсе не из-за меня, а из-за сыра.
Вот мы перед классом и показали два разных варианта произнесения этого фрагмента басни. И поскольку ребята в классе слышащие и к театральному делу чуткие, то разницу трактовок они как-то уловили. И это стало хорошим трамплином для личных творческих поисков.
Ну а сама Ольга Федоровна басней явно увлеклась. Во всяком случае от растерянности и следа не осталось. Пока она меня до учительской провожала, успела поделиться своими режиссерскими планами: текст басни будет исполняться классом дважды, но по-разному. Сначала действие будет происходить в вороньем гнезде, потом – в лисьей норе…

Кого на конкурс выставлять?

В конце недели – опять телефонный звонок. Завуч в недоумении:
– Прямо не знаем, что и делать. Басню приготовили два класса, а выбрать мы затрудняемся. У Нины Ивановны уж так все хорошо придумано: и цветы, и бабочки, и охотники. И даже ангелы: она решила, раз в тексте Бог упоминается, то, значит, и ангелы могут быть. А у нас в школе как раз костюмы ангелов зря пропадают… Но у Ольги Федоровны дети тоже очень интересно играют. Кого посылать, не знаем. Посмотрите, пожалуйста! Подскажите, кого на окружной конкурс выставлять?
И вот приезжаю в школу.
Просмотр проходил в коридоре (по “техническим причинам”). Учителя – и Нина Ивановна, и Ольга Федоровна – очень волновались и все время предупреждали, что костюмы еще не все готовы и декорация пока условная…

Бабочки, цветочки и даже… ангелы

Вариант Нины Ивановны начинался с выхода трех девочек, которые самозабвенно изображали елку, стоя вокруг стула (на который потом, как вы понимаете, залезет ворона). Рядом с елкой уселся на корточках мальчик – это мухомор. У него, оказывается, дома костюм мухомора с Нового года остался.
Меня предупредили, что в этом месте должна зазвучать музыка (еще не успели подобрать). Под воображаемую музыку выходят девочки в костюмах цветов. Они кружатся, танцуют и усаживаются рядом с елкой наподобие клумбы. Над клумбой кружат бабочки. После их танца к елке выходят два охотника. Но сначала над всем этим пролетала птичка, которая почему-то махала руками точно так же, как и предыдущие бабочки.
Многие из “артистов” были не только без костюмов и реквизита, но, я бы сказала, и без ума тоже. То есть без здравого понимания того, что в данный момент должно происходить. Например, охотники выходили оттуда, куда только что улетела птичка...
Потом охотники немного поохотились и уселись под елкой. Они старательно развернули сверток, достали сыр и начали есть. В это время к ним прилетели два ангела (насколько я помню, они тоже почему-то махали руками). Охотники, разинув рты, поспешили за ними, оставив сыр недоеденным.
В это время появилась Ворона. Подобрав сыр, она забралась на елку (залезла на табуретку).
Цветы, которые сидели под елкой, хором (по два человека) начали по цепочке произносить: “Вороне где-то Бог послал кусочек сыра. На ель ворона взобралась...”
Наконец вышла девочка с лисьим хвостом на шее и начала приторным голосом изображать лису: “Голубушка, как хороша...” (все штампы тут были на месте).
И в заключение цветы хором сообщили: “Сыр выпал – с ним была плутовка такова”.

Лисья нора и воронье гнездо

А потом (тоже в коридоре) я смотрела готовую инсценировку класса Ольги Федоровны. Девочки играли лисью нору, а мальчики – воронье гнездо.
Сначала “сцену” заполнили девочки-лисицы. Они во что-то играли: в догонялки, в карусель, водили хоровод (тут завуч мне прошептала, что на конкурсе все они будут в рыжих футболках и бейсболках). И вот к этой мельтешащей команде выходит Лиса и начинает свой рассказ: “Уж сколько раз твердили миру, что лесть гнусна, вредна...”
Ее все обступают и с интересом слушают. Девчонка так хорошо рассказывает, что дети невольно заслушиваются и забывают, что им следует делать по роли. Поэтому смеяться начинают с явным опозданием. Если б не это – сценка на пять с плюсом.
Кончалась эта часть инсценировки тем, что рассказчица Лиса раздавала всем сыр, который принесла с собой. А потом уводила всех подружек со сцены.
И тут через всю сцену, ничего не говоря, проползал ежик (пока тоже без костюма). За ним выходили ребята и ставили стулья замечательным полукругом (есть такое, довольно сложное, упражнение в театральной педагогике – на собранность).
На эти стулья мальчики усаживались кто как: кто с ногами, кто верхом. И начинали кто каркать, кто чистить перышки, кто ругаться, кто разговаривать.
И тут к ним “в гнездо” прилетала Ворона-рассказчица и начинала рыдать: “Уж сколько раз твердили миру, что лесть гнусна, вредна, но только все не впрок...”
Массовка сначала возмущенно каркала. Потом они ее утешали. Ворона с плачем улетала. Галантные кавалеры пускались за ней. И опять по сцене неторопливо проползал молчаливый ежик…
Вот такая была у них задумка.

Поиск путей

Завуч попросила меня рассказать о впечатлении.
– Ну что вам сказать? Если вы хотите быть банальными, тогда, конечно, посылайте вариант с ангелами: богатая иллюстративность. А если хотите быть оригинальными, то выставляйте вариант с норой и гнездом.
И даже такую фразу не постеснялась произнести:
– Если вы хотите, чтоб было понятно, что у вас школа-лаборатория, что в ней идет серьезный поиск путей художественного воспитания школьников и что у вас в школе думают более или менее серьезно о том, как детям с искусством общаться, то, конечно, посылайте последний вариант. Художественно-педагогические достоинства (пусть даже и с налетом авангардизма) ну просто невозможно не оценить.
И действительно, не только рассказчицы, но и массовки работали замечательно. А как хорошо у них получалось сочувствие. А как интересно они на разные голоса каркали.
В субботу мне сказали, что от школы повезут именно второй вариант…

Эпилог

Звонит мне после конкурса Ольга Федоровна.
– Наша инсценировка заняла самое последнее место. Жюри сказало: “Что это вы басню будете два раза произносить. Нельзя два раза!”
Правда, одна учительница, которая в конкурсе не участвовала, подошла ко мне и сказала: “Да-а, ну это вы им, конечно, нос-то всем утерли!”


Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"



Рейтинг@Mail.ru