Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №23/2004

Первая тетрадь. Политика образования

ЭЛИТНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ 
 

Проблемы элитного образования вызывают в обществе повышенный интерес. Не удивительно: количество способных к научному творчеству людей начинает рассматриваться как показатель национального богатства. Школ для одаренных детей становится все больше. Спрос на качественное образование растет.
Но вот вопрос: а есть ли ощутимая общественная отдача от людей, получивших «дорогое» образование, или они расценивают его только как личный капитал?
Людмила КОЖУРИНА

Отбор, отсев...

Только 2,5 процента выпускников элитных школ собираются заниматься фундаментальной наукой

Ольга ДЫМАРСКАЯ, научный сотрудник Института социологии РАН, занимается исследованием роли и функции элитного среднего образования в современном российском обществе. Ею собраны данные по выпускникам ведущих физико-математических школ Москвы и Воронежа.

– Что такое, на ваш взгляд, хорошее образование? Какое образование можно назвать элитным?
– Хотя образование не является гарантией жизненного успеха, оно оказывает влияние на вероятность его обретения. Элитное образование возникает как ответ на социальный заказ: подготовить интеллектуальную элиту общества, обеспечить восходящую мобильность одаренного ребенка.
– Значит, основным отличием ученика элитной школы является осознание им своей принадлежности к интеллектуальной элите?
– Разумеется, нет. Но начинается элитное образование с конкурсного отбора. Чем выше репутация школы, тем больше приток абитуриентов, тем жестче отбор. Отбираются наиболее способные, наиболее мотивированные дети. И их учат особые учителя: преподаватели вузов, высококвалифицированные специалисты, а также люди, прошедшие конкурсный отбор в той или иной форме. Но главное – элитные школы демонстрируют стремление к фундаментальности образования и в этом видят свое предназначение.
– Вы анализировали сценарии профессиональных карьер выпускников спецшкол и пытались выявить значение таких школ в человеческих судьбах. Почему возникла эта тема?
– Дело в том, что изначально (50–60-е годы) спецшколы у нас создавались как ресурс воспроизводства научных кадров. Так было и 30–40 лет назад. Но теперь эта установка перешла в разряд социальных мифов. Такой взгляд на элитное образование не соответствует ни новому отношению к науке, ни жизненным реалиям сегодняшнего дня. Сегодня в спецшколу идут учиться вовсе не для того, чтобы посвятить себя развитию отечественной науки. Сегодня элитная школа для многих ценна тем, что дает больше шансов для обретения социального и финансового благополучия, формирует и закрепляет карьерные установки. Доказательство этому – материалы нашего исследования. По результатам опроса, проведенного в последние месяцы пребывания выпускников в школе (май, 2002), в престижные вузы собирались поступить 100% учащихся, из них 45% мечтали продолжить обучение в аспирантуре. И все они оказались там, где хотели (данные за февраль 2003 г.). Однако 40% из них выбрали факультеты прикладной направленности: информатики и программирования. Они адаптируют ресурсы, полученные в школе, для карьеры в области информационных технологий и программирования, а заниматься фундаментальной наукой не планируют. Опрос же тех, кто оказался на факультетах фундаментальной направленности, показал, что даже они не собираются связывать свою жизнь с наукой. Просто учатся для получения образования “более высокого уровня”. И лишь 2,5% (!) от общего числа респондентов (а всего было обследовано 467 чел.) собираются вести фундаментальные исследования в области математики и физики (в абсолютном выражении это всего 10 человек!), причем половина из них – не в России, а за рубежом.
– Вся система элитного образования строится на разделении и отсечении. Сначала отбор, потом отсев – на пути школьника фильтры самые разные, порой невероятные...
– Когда мы читаем высказывание Э.Гидденса: “Образование в большой степени склонно отражать и подтверждать существующее неравенство, чем содействовать его устранению”, мы понимаем его как подтверждение естественности и правомерности дифференциации детей по способностям и природным задаткам. В принципе существуют только две модели отбора детей с повышенными способностями. Разделяющая, когда способные учатся изолированно (Великобритания, Германия, частично Франция), и выделяющая, когда индивидуальность выявляется и развивается в группе детей с разными интеллектуальными возможностями (США, Канада, Япония, Швеция). В России применяются обе модели, но общую ситуацию определяют не они. У нас больше, чем где бы то ни было, образование ребенка зависит от усилий родителей, а не от его собственных способностей. У наших родителей есть жесткие образовательные и профессиональные планы по поводу детей. Родители реализуют в ребенке собственные предпочтения и системы ценностей, в силу понятных причин пытаются “состояться” в своем чаде. Я храню одно поразительное письменное признание студента мехмата МГУ: “Мне в школе было очень тяжело, но родители заставляли ходить. Я не мог учить то, что не понимал. Я не понимал природы математических объектов и математических задач. Мои одноклассники понимали это не больше моего, но умели запоминать. Я – нет. Только теперь, в университете, после курса логики я приобрел вкус к формулированию и решению алгебраических задач и появились даже какие-то собственные результаты. Но они не стоят моих мучений. Никогда своих детей я в спецшколу не отдам! Там очень силен дух конкуренции, пусть скрытой. Все постоянно крутят головой: кто догоняет? Это плохо сказывается: много лжи и несправедливости, много жестокости лицемерной”.


Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"



Рейтинг@Mail.ru