Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №6/2004

Вторая тетрадь. Школьное дело

ШКОЛЬНЫЕ СТРАСТИ 
 

Людмила КОЖУРИНА

Тест на страх

Как в учителях воспитывают комплекс вины

Фото Е.Крылова

Известная фраза «Закажи русскому человеку Америку открыть – он тебе Индию откроет» безупречна. Вот свежий пример того, как идея ЕГЭ «вышла на улицу» и превратилась в навязчивый синдром.
Разговариваю со знакомой учительницей из районного города. В бурном потоке живой информации как бы между прочим выплескивается эта история. Я слушаю и внутри холодею. Никаких оснований не верить у меня нет. Все до обидного просто и повседневно.
…В конце первой учебной недели 2004 г. из Владимирского управления образования пришла телефонограмма: срочно составить и сдать списки учащихся старших классов с оценками, выставленными за полугодие по алгебре, биологии, истории, литературе: на следующей неделе начнется областная проверка состояния преподавания этих предметов. Проверяющие при помощи компьютера отберут двадцать учащихся для двухчасового тестирования. Оценивать ответы будет компьютер! Как объяснили учителям, цель внезапного мероприятия – проверка объективности выставления оценок учащимся.
Учителя заволновались: «А по какому учебнику? За какой период? По какой программе? Будет ли краеведение? А будет ли скидка на то, что в профильных классах ради углубленного изучения математики и физики сняли часы истории и литературы? Наконец, какого типа тесты, их же много…»
Но учителям, оказывается, это знать необязательно: спрашивать детей будут «строго по стандартам» (!!!), за весь период, а оценки они всегда обязаны выставлять объективно! Более того, самих учителей в скором времени ожидает тестирование по педагогике и психологии!
А поскольку наши учителя не приучены обсуждать приказы начальства, тем более сомневаться в их истинности, никто не стал уточнять, «по какому праву и по каким критериям». Все привычно затосковали. Забытые за каникулярные дни комплексы вины и расплаты воскресли, тяжелые предчувствия вновь проснулись: «Я работаю без учебника… У меня экспериментальный учебник… Я учу по авторской программе, утвержденной в ИУУ, а детей спросят по стандарту... Я никогда не провожу тесты и вот детей подвела… Что же, я так мало внимания уделяю отсроченному контролю, вот мне и поделом… Наверное, я завышаю оценки, а надо быть принципиальнее, жестче… У меня все классы слабые, но как их учить без хороших оценок… Ну вот, теперь начнут склонять мое имя на всех совещаниях, не отмоешься… Все у меня не так… Пусть только тронут – уйду… Пусть работает кто может, а я…»
Маховик отчаяния заработал. Одни, чтобы не поддаваться бесплодным и унылым мыслям, в выходные пригласили детей в школу для дополнительных занятий, другие сокрушались в кругу родных, а моя собеседница и вовсе слегла: «скорая» диагностировала стенокардию – ох уж это до боли знакомое провинциальное «к нам едет ревизор»! В общем, на тесты дети пришли нарядные и чистые, как на праздник…
Услышав об этом, как не позвонить в городской отдел народного образования и узнать, что же происходит, о какой внеплановой проверке может идти речь и на каком основании чиновники изобретают мероприятия, способные травмировать учителя?!
Ответственный работник городского отдела образования был несказанно удивлен. Но в голосе – плохо скрываемая настороженность: откуда такая информация? От учителя? Ничего удивительного! Они просто не поняли, что идет запланированная аттестация школ, хотя уже второй год областной департамент образования аттестует школы таким образом! А в этой аттестации целый ряд составляющих: собеседование с администрацией школы по нормативно-правовым документам, анкетирование учителей на предмет психологического климата в школе, школьникам даются элементарные учебные тесты. Причем все тесты анонимные! Комиссию интересует общая картина образовательной деятельности школы, а не какие-то отдельные учителя или оценки. На основе этих результатов составляется и оглашается справка. И ничего кроме. Прошедший год показал, что ничего сверхъестественного в такой проверке нет.
От сердца отлегло: значит, все хорошо, права учителей никто не нарушает… Но откуда в таком случае паника? Может, ее сеет администрация? Неверно информирует о предстоящем мероприятии, нагнетает ажиотаж, валит с больной головы на здоровую – но зачем?
Значит, и списки учеников с выставленными за полугодие оценками не нужны? – спрашиваем мы уже более оптимистично.
«Нет, – говорят на том конце провода уже более уверенно, – списки нужны. Контрольная группа учащихся должна представлять всю шкалу оценок. Видимо, администрация школ произвольно интерпретирует информацию. Но вы же знаете, у страха глаза велики. Один директор вообще взял бюллетень на время аттестации. Наверное, хочет лучше приготовиться».
Тон уже полушутливый и доверительный, напряжение спало, «слово найдено»: все несчастья от произвольных интерпретаций.
Что ж, и в самом деле никто не отвечает за тот образ, который принимает в голове учителя та или иная рекомендация, равно как и за то, в какой форме ее доносят до этой головы. И если рекомендация воспринимается как директива – учитель виноват сам… Может быть, завуч пошутила, а учителя не поняли. У некоторых из них психика настолько расшатана, что слова сказать нельзя – в слезы. Тут уж ничего не поделаешь. В конце концов, можно понять и естественное желание администрации использовать факт проверки как стимул к лучшей работе…
Вот так. Как всегда, учитель – крайний. Сам же и виноват, что всего на свете боится…
Ну хорошо, про то, что испуганный учитель сам виноват в своих страхах – это мы поняли. Но все-таки, по поводу чего весь сыр-бор? Что же это за тесты такие, вокруг которых столько драм и переживаний? Что об этих тестах может сказать сам образовательный чиновник, с которым мы ведем разговор? Зачем они и о чем они?
Ответ на этот вопрос поразил наше воображение: «Мы этих тестов не знаем, не видели, не интересуемся. Знаем только, что тесты присылают из Москвы».
Вот как! «А кто же эти тесты обрабатывает?»
Но и это работникам городского отдела образования неизвестно: наверное, кто-то в Москве.
«А каковы результаты тестов? Вас информируют?»
«Нет, ничего такого не сообщали. Если уж всю правду сказать, мы думаем, что материалы этих тестов нужны для… чьего-то диссертационного исследования. А то, что получаем мы в результате такого рода «проверки», – это некая обобщенно-обтекаемая справка. В ней дается лишь общая картина, и она вполне удовлетворительная».
Зато ощущение от состоявшейся беседы отнюдь не удовлетворительное. Ведь речь об учителях – задерганных, замороченных разными новомодными словами и в результате плохо представляющих себе, чего им ждать от ближайшего будущего. И «на всякий случай» боящихся всего на свете. В конце концов, давайте поймем простую вещь: когда учитель слышит слова: «проверка с помощью компьютера», «двухчасовое тестирование», «оценивать ответы будет компьютер», ему не до психологических изысков…
Ах, как мило потешаться над учительскими страхами – вот уж воистину боится собственной тени! Но, с другой стороны, не система ли управления образованием вырабатывала – упорно и методично, из года в год – эти странные учительские условные рефлексы, вбивая в подкорку страх перед всевозможными плановыми и внеплановыми проверками!
Не понимать это – цинично.
И потому любые управленческие эксперименты требуют невероятной осторожности. И самых подробных и внятных разъяснений. Чтобы, например, у школьной администрации не появлялось дополнительного повода поманипулировать учителем или учеником. А у учителей и учеников не возникло ощущения, что их в очередной раз гоняют, как крыс и мышей – по свистку, по лабиринту, вырабатывая условные рефлексы не лучшей этиологии.


Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"



Рейтинг@Mail.ru