РОЖДЕСТВО 
 

Долгий путь за пределы круга

Когда-то, давным-давно, люди ходили только по кругу: смерть, рождение, смерть, рождение, смерть. Они просили у знакомых языческих богов дать им земное могущество и процветание, и те, как умели, старались. Направляли руку воина в битве, дарили крестьянину добрую виноградную гроздь. В повседневных делах они были подходящими помощниками, все эти Осирисы и Изиды, Зевсы, Афродиты и Паны. Но одно было им не по силам – что-то реально изменить в человеческой жизни и человеческой истории, обещать спасение и неотторжимый смысл существования, потому что они сами оставались частью этого круга, созданиями своенравными и зависимыми, подчас мстительными, коварными и злыми. И происходило это потому, что при самом начале времен наши праотцы добровольно ушли от Истины, предпочтя сизифово круговращение райскому покою. И тогда Истина тоже ушла из мира, оставляя ветхому человеку лишь устои и правила.
Рождество Христово ознаменовало действенное преображение сути повседневности, изменение геометрии людского времени. Бог стал плотью, чтоб искупить наш грех и вернуть надежду. Иисус, маленький и незащищенный младенец в яслях, Господин и Творец сущего, к которому путеводная звезда вела трех мудрецов с дарами, которого так боялся Ирод, преступный иудейский царь, и так ждал, хотя и не умел при жизни узнать, обманутый и склонный обманываться, народ, Иисус преодолел наше одиночество Своим Божественным одиночеством, наше отчаяние – своей человеческой печалью. Он пришел в мир, чтобы победить смерть, ибо близок стал час, когда можно будет воскликнуть: “Смерть, где твое жало? Ад, где твоя победа?”
Потом случилось слишком многое. Благая весть была проповедана тысячам языков, утвердилась земная Церковь, неся благословение и утешение поколениям заблудших и забытых, прокатились кровавой волной крестовые походы, отгремели мировые войны, были придуманы демократия, права человека и аппарат для полета в космос. Было почти все, как по каталогу, и доброе, и злое, и радостное, и печальное. Поколения так же, как и прежде, сменяли поколения, люди так же обманывались и утешались. Но у этого исторического мельтешения возник совершенно иной вектор, иное направление, круговорот перестал казаться безвыходным круговоротом, жест обретал значение и смысл. Наконец, за маской рядового лица мы научились видеть лик, за историей жизни – личность. И на первых порах, в первые века это потрясало.
Да, это потрясало в первые века христианства, когда еще жива оставалась экзистенциальная память – как жилось до… И христианский подвиг в те времена подчинял людей без остатка, христианский идеал формировал и определял их внешность, привычки, ремесла, политику и искусства. Даже тогда, когда реальные черты повседневного быта оставались совершенно непотребны с христианской точки зрения, они все равно вымеривались по одной мерке, мерке смысла. И переживания, размышления, сочленение несочленяемого ложились в основание христианской культуры.
Но постепенно порыв иссяк. У людей существует такое странное свойство: они забалтывают и теряют ценность того, чем обладают. Все делается как-то автоматически, по привычке. Так возвращается смерть. Немец-философ прямо так и сказал: “Бог умер”. Но Господь-то бессмертен. Умираем мы.
Существует одно золотое правило духовной жизни: если мы оставляем Бога, и Он оставляет нас. В богооставленном мире все происходит автоматически. Современные персонажи настолько привыкли к автоматизму, что боятся людей, которые определяют свою и чужие жизни с позиций евангельской Истины, с позиций Церкви. Боятся, как бы христиане не получили чрезмерного влияния на детей, как бы Церковь не пришла в школы, как бы вдруг последующие поколения не приобрели надежду, большую, чем у них, теплохладных и покинутых.
На самом деле это и есть страх иудейский, о котором говорит Писание. В христианскую эпоху существовала ревность о Боге – до костра, до дыбы, до предела. В постхристианскую – утверждается верность о богооставленности. Те, кто менее оставлен Господом, нежели мы сами, вызывают непонимание, а подчас и ненависть. Их стремятся окоротить.
В такое время жить страшно. До Рождества царило ожидание, но тем, кто забывает о том, как и для чего Христос пришел в мир, остается одна только звенящая буддистская пустота.
…Очень не хочется жить в постхристианскую эру, когда не будет даже красоты языческого мира. Ни тебе героических поединков, ни страсти, сметающей все барьеры, ни божеств – капризных и непостоянных. Только пародия на все эти маленькие радости. И механический порядок движения от начала к концу и снова к началу.
К счастью, Господь милостив. Из любви к нам Он пришел в мир, из любви к нам Он дает возможность преобразить нашу жизнь. И, повторяя вслед за волхвами долгий путь к яслям, где лежит Младенец, мы всякий раз возвращаем себе надежду.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"