Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №85/2003

Четвертая тетрадь. Идеи. Судьбы. Времена

ЛЮБИМЫЙ ГОРОД N29
СЮЖЕТЫ 

Алексей МИТРОФАНОВ

Блонье

В слове “блонье”, безусловно, мерещится что-то французское. Приходят в голову всякие смелые версии – вдруг, например, этот уютный сад в центре Смоленска был основан в 1812 году наполеоновскими оккупантами?
В действительности это непривычное название можно отыскать в словаре Даля: “блонье, болонье ср. стар. ближайшая окружность города; предместье, слобода, околица, обаполье”.
И ничего французского здесь нет.

Сад Блонье официально был заложен в 1830 году на месте бывшей плац-парадной площади. Но название это гораздо старее. Священник Н.А.Мурзакевич, вспоминая посещение Смоленска одним высокопоставленным российским гостем еще в 1780 году, писал: “Император Римский, любопытствуя видеть город, вечером прогуливался по расчищенному месту “Блонью”, с которого бедные хижины были снесены за счет казны в слободки: Офицерскую и Солдатскую, что за стеною”.
А спустя год он же записывал: “Блонье луговое окончательно очищено от хижин. По плану архитектора Мих. Никиф. Слепнева устроен четвероугольник с 16-ю, по сторонам, каменными корпусами для присутственных мест. В память вечерней здесь прогулки Римского Императора Иосифа II по оному в шесть рядов обсажены березки”.
Так что еще в восемнадцатом веке здесь красовались деревья.
Блонье жило жизнью классического городского сада. Здесь по вечерам играла музыка, гуляли местные аристократы, а иной раз устраивали развлечения для простонародья. Один из очевидцев вспоминал, что в середине девятнадцатого века тут развлекали горожан “межевой и межевая, князь и княгиня, святочный искатель грибов и его отец, девушка Аришенька со стариком и молодым франтом”.
Речь, разумеется, идет о ряженых комедиантах.
Но в историю не только города, но и страны Блонье вошло в 1885 году, когда здесь был торжественно открыт один из первых в нашем государстве монументов – памятник композитору М.Глинке. Впрочем, идея установки монумента возникла за пятнадцать лет до этого. “Смоленский вестник сообщал: “В 1870 году в среде смоленских дворян возникла мысль об устройстве памятника Михаилу Ивановичу Глинке, как гениальному русскому композитору и как дворянину Смоленской губернии. Эта мысль принята была всеми вполне сочувственно; вскоре была подана просьба к г. министру внутренних дел об исходатайствовании высочайшего разрешения на открытие с этой целью по всей России подписки”.
Автор памятника – скульптор А.Р.Бок. Будучи достаточно талантливым ваятелем, он, что называется, звезд с неба не хватал, а одно время даже бедствовал. Сам Петр Клодт писал о его положении в совет Российской академии искусств: “Я полагаю для совета унижением, что звание профессора и члена совета поставлено в такое ничтожное положение, полагая, что ему достаточно 800 рублей жалованья как простому учителю… Существовать на 800 рублей без квартиры и мастерской невозможно. И фон Бок при этих условиях не может воспользоваться лестным для него званием профессора и члена совета”.
Квартирный вопрос Александра Романовича был худо-бедно решен. Но истинная слава к этому ваятелю пришла лишь в 56 лет, с открытием памятника в Блонье.
“Смоленский вестник” писал об открытии: “Парусиновое покрывало, скрывавшее дотоле памятник, упало, и глазам всех представился величественный монумент композитору, которому еще не было равного в России. В то же мгновение по мановению жезла г. Балакирева с эстрады раздались звуки гимна “Славься”, исполненного хором и оркестром с колокольным звоном”.
После церемонии был дан торжественный обед. Меню того обеда впечатляет: “Суп-пюре барятенской, консоме тортю, тартолетты долгоруковские, крокеты скобелевские, буше Смоленск, тимбали пушкинские, стерляди Паскевич, филей Эрмитаж, соус Мадера, гранит апельсиновый, жаркое: вальдшнепы, рябчики, бекасы, цыплята; салат, пломбир Глинки, десерт”.
Впрочем, представить себе эту трапезу, увы, невозможно. В русской классической кулинарии не было ни пломбира Глинки, ни скобелевских крокет.
А спустя год вокруг скульптуры возвели оригинальную решетку, состоящую из нот известной оперы “Иван Сусанин”. Тот же “Смоленский вестник” восторгался: “Эта решетка так художественно задумана и так мастерски исполнена, что она является как бы вторым монументом нашему гениальному композитору. В ней все соединено: и оригинальность замысла, и монументальная прочность, и артистическая работа. Она вся железная, ручного кузнечного дела, легкая, изящная, но скована на века. И кружево – монумент! Она вся почти составлена из нот – творений великого человека, чью статую она будет ограждать”.
Сам известный критик В.В.Стасов почтил своим вниманием это произведение искусства: “Решетка к памятнику Глинки совершенно необычная и, смело скажу, совершенно беспримерная. Подобной решетки нигде до сих пор не бывало в Европе. Она вся составлена из нот, точно из золотого музыкального кружева. По счастью, к осуществлению ее не встретилось никакого сопротивления”.
А сад между тем становился местом небезопасным. Писатель В.Лакшин в своей “Открытой двери” цитировал рассказ одного из смоленских старожилов о гимназисте по фамилии Боровиков: “Боровиков задумал покушение на предводителя дворянства Урусова, в имении которого жестоко расправились с бунтовавшими крестьянами. Гимназисты и реалисты, в числе которых был Соколов-Микитов, сложились, купили ему два маленьких дамских револьвера. Дело было зимой. Боровиковский подстерег Урусова, когда тот вышел из дверей Дворянского собрания и собирался сесть в экипаж. Он выстрелил в него почти в упор, но “человека не так легко убить, оказывается”. Урусов бросился в сугроб, а юный террорист убежал. Всю эту сцену Иван Сергеевич (рассказчик. – А.М.) наблюдал, стоя вместе с несколькими другими гимназистами в конце знаменитого смоленского сквера Блонья, выходившего на площадь”.
В качестве наказания Боровикова всего-навсего выгнали из гимназии.
В революцию 1905 года тут устраивали свои митинги местные революционеры. А вот в Великую Отечественную войну Блонье не пострадал вообще. Военкор Евгений Воробьев, описывавший разрушения Смоленска, вдруг не-
ожиданно упомянул мирную, милую картину: “Памятник Глинке стоит на бульваре, обсыпанный опавшей листвой. В руках у Глинки – дирижерская палочка. Решетка вокруг памятника воспроизводит нотную строку из партитуры “Ивана Сусанина”, бессмертная мелодия отлита в чугуне”.
И далее – про кинопленку, протянутую гитлеровцами вдоль тротуаров вместо зажигательных шнуров.
Зато сразу после окончания войны в Блонье установили бронзовую статую оленя и двух львов. Это были трофеи, и на оленьем туловище некоторое время даже красовалась надпись: “Подарок из Восточной Пруссии детям Смоленска от гвардейцев Энского корпуса”.
А в конце семидесятых годов прошлого столетия сад Блонье в последний раз усовершенствовали. Рядышком с памятником Глинки разместили несколько динамиков, через которые систематически транслировали музыку, сочиненную Михаилом Ивановичем. Оказывается, в те времена, прозванные впоследствии застойными, реализовывались и вполне авангардистские проекты.


Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"



Рейтинг@Mail.ru