Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №63/2003

Вторая тетрадь. Школьное дело

ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ 
 

Молодежь 60-х, отрицая западную цивилизацию, во множестве покидала каменно-железные города и оседала среди нетронутой природы, чтобы жить в мире и любви, естественно и чисто. Поначалу эти поселения казались окружающим недолговечными палаточными лагерями. Ничего подобного. Хиппи, буддисты, христиане, экологи, философы, музыканты сумели вырастить прекрасные сады, выстроить удобные дома из экологически чистых материалов, воспитать детей, способных сохранить и продолжить дело отцов. Это произошло в Южной и Северной Америке, во многих странах Европы, Азии и Африки. Только в Шри-Ланке 11 тысяч таких общин, в Сенегале – 350, в Индии – целый город Ауровиль, в Австралии – Нимбин, в Лос-Анджелесе и Копенгагене – отдельный район мегаполиса. В России подобных общин, называемых обычно экопоселениями, тоже довольно много. В Интернете можно даже найти справочник по экопоселениям с указанием места расположения, стоимости земли и кратким описанием образа жизни поселенцев (www.eco-info.narod.ru). Но «Первое сентября» – газета педагогическая, поэтому не вопросы хозяйств и даже не философия, а именно воспитание детей, устройство школы в таких экопоселениях интересовали нас больше всего. И оказалось, что педагогика в таких местах тоже рождается совершенно особенная…

 

Ольга ЛЕОНТЬЕВА

Повседневная педагогика «Китежа»

Здесь школа гармонично вписана в жизнь детей и взрослых как общая игра и общее серьезное дело

Смею предположить, что законы человекоориентированной педагогики общие для всех: и для тех, кто работает в обычной школе, и для тех, кто удалился от городской суеты. И первый закон очень прост. Образование человек получает не там, где его учат математике или биологии, ставят отметки и проверяют знания на экзаменах.

Первая встреча

Добираться до этого места было трудновато: поезда туда не ходят. Но, что поделать, очень хотелось посмотреть, как же устроена школа в общине «Китеж» – поселении, созданном специально для того, чтобы помогать приемным семьям, взявшим на воспитание детей из детских домов. До поездки о «Китеже» я слышала много хорошего: дети быстро адаптируются там в приемных семьях, хорошо учатся, легко общаются с гостями.
Утром, естественно, пошла на занятия в школу, уверенная, что обязательно найду там что-то новое, интересное, неожиданное. Но меня ждало разочарование. Оказалось, что уроки там ведутся по самым простым методикам. Учителя сначала спрашивают домашнее задание, потом объясняют новый материал, задают на дом… Никаких тебе проектов, игр, творчества. Напротив, от детей требуется механическое запоминание правил и текстов, выполнение скучных упражнений из учебников. Словом, традиционная система обучения, в которой еще и нельзя отсидеться за спинами одноклассников. В «Китеже» ребят всего около тридцати, классы соответственно очень маленькие; поэтому на уроке отвечать приходится каждому. Да еще и отметки ставят почти каждый день... Честно говоря, на уроках мне было скучно. А ребята, как ни странно, продолжали работать.
В расписании дня прочитала, что вечером проводится “час наставника”. Первая мысль: теперь будут бедных детей еще и поучать-воспитывать. Но работа есть работа – пошла.

Осмысление

В небольшой зал собрались почти все дети, уселись на немногочисленных стульях, на полу так, чтобы было видно глаза друг друга. И десятиклассник Саша спросил, были ли у кого в этот день какие-нибудь “осознания”. Ну и словечко, подумала я, и стала слушать.

– Я сегодня осознал, что через принуждение работать легче. Вот на физкультуру пришел, и меня заставили отжиматься. Я не хотел, сопротивлялся, но делать нечего, пришлось выполнять задание. А теперь очень доволен собой! Оказывается, я могу отжаться так много раз, просто раньше мне было лень.
– Да, это здорово, ты осознал, что в тебе есть потенциал, о котором даже сам не подозреваешь. Только, знаешь, как противно бывает кого-то заставлять делать что-то? Вот если бы ты сам встал утречком, вышел на улицу, побегал, отжался столько, сколько есть сил, – это, по-моему, было бы гораздо лучше.
(Саша делился своим опытом.)
– Но я сам не могу себя заставить!
– Вот поэтому ты и не наставник! Когда научишься получать удовольствие от того, что тебя никто не должен погонять, тогда, может быть, я возьму тебя в свою бригаду грузить картошку. А пока нет, не хочу никого погонять. Да, кстати, пожалуйста, не бросайте огрызки яблок на улицу. Для этого есть компостная куча. Ну неприятно идти и на огрызки смотреть! Можно, например, поупражняться (посоревноваться) в стрельбе по мишени. Отойти от компостной ямы на несколько метров и попытаться туда попасть. А не смог – что ж, штрафной удар: поднимай свой огрызок и снова целься. Из всего можно сделать увлекательное занятие или игру!

Тут в разговор вступила учительница:
– А я сегодня так никого и не смогла заставить делать уроки в тишине. Такой шум стоял, что, наверное, никто ничего не смог сделать. А заставлять я не умею. Что же делать?
– Все очень просто. – Один из семнадцатилетних жителей общины пришел на помощь. – Завтра я пойду дежурить во время работы над уроками. Кто будет мешать остальным, в качестве компенсации пойдет потом со мной чистить туалет.

Как ни странно, ребята восприняли этот выпад совершенно спокойно: компенсация так компенсация. Интересное и, пожалуй, очень точное слово они используют. Именно компенсация, а не наказание. Наверное, это действительно важно. Однако собрание продолжалось.
– А мне сегодня впервые понравилось учить уроки. Сначала, как всегда, было совсем неинтересно. Но потом я повнимательнее прочитала историю и увлеклась. Даже захотелось и остальные уроки выучить!
– А Вова сегодня совершил подвиг, – вступила другая учительница, Марина. – Я ему задала выучить только отрывок из стихотворения, а он выучил все целиком.
– Это я так сделал, потому что знал: ты, Марина, не будешь довольна, если я расскажу только часть.
– А пусть он нам прочитает! – попросили ребята и захлопали.

И Вова читал Пушкина, нисколько не стесняясь. Ничего, что часть стихотворения от волнения уже забыта. Все улыбнулись, но никто не позлорадствовал.
– А я сегодня осознала, что я взрослая и сильная. И могу даже на английском объясняться. Вы ведь знаете, что сегодня приехала моя крестная мама из Австралии, я ее целых пять лет ждала. Мы гуляли, я рассказывала ей о «Китеже», она меня понимала. Не знаю, что со мной случилось, но теперь я могу говорить о своих осознаниях здесь всем, и мне не страшно. Раньше я думала, что никому не интересно то, что волнует меня. Но это не так, я это поняла. А еще сегодня я помогала малышам, которые приехали позавчера, и почувствовала, что даже маленькие дети могут дарить любовь. Я не слишком много говорю?
– Да что ты, продолжай!

Ее подруга, оказывается, считала, сколько осознаний высказывает Лена, и внезапно сказала:
– Десять осознаний! За один день! И какие интересные, серьезные. Давайте похлопаем Лене.
Один за другим высказались все. Говорили обо всем: и об учебе, и о «Китеже», и о жизни. А мне очень захотелось понять: как же устроена жизнь в «Китеже», если дети могут так спокойно рассуждать на любые темы. Где их этому учили? Ведь не в школе же. А может, я что-то важное упустила?

Оказывается...

Понять, что происходит в «Китеже», было сложно. Но на помощь приходили учителя, ребята, волонтеры, работавшие там. Разговоры, споры, новые наблюдения... И вдруг стало понятно: школа в «Китеже» лишь малая часть общей системы, окружающей детей заботой и поддержкой. Причем к школе, похоже, относятся здесь как к игре: у каждого своя роль, которую при желании всегда можно сменить.
Оказалось, что эти роли имеют названия. Младших ребят, которые еще не могут учиться с интересом, называют пупсами; тем, кто активно осваивает программу, присваивается звание учеников; а если человек уже готов помогать другим, его величают наставником.
В «Китеже» обращаются друг к другу на “ты”, и это воспринимается всеми совершенно естественно: ведь после уроков они называют друг друга мамами, папами, детками. Похоже, это влияет и на обучение: какие бы отметки ни ставили на уроках, дети знают, что их уважают и любят. Семья. Правда, очень большая.
Скоро выяснилось, что ребята не только сами проводят осознание (открытие, которое человек совершил только что о жизни, о людях, о себе, которым хочется поделиться с другими), но часто преподают в младших классах. Мой опыт подсказывает, что это, может быть, и есть основное звено всей системы. А подготовка учеников к такой работе – основная задача взрослых китежан.
Мне много рассказывали, как сложно и как важно поймать момент готовности (и желания) ученика попробовать свои силы в преподавании того или иного предмета или стать наставником. Работа педагогов в «Китеже», оказывается, заключается в том, чтобы понять, что происходит с каждым ребенком, и создать такую ситуацию, в которой взрослеющий человек поверит в свои силы.
Еще оказалось: дети заранее планируют, что собираются делать на следующий день, записывая это в своих дневниках. Только вот ведь дело какое: если уж составляется план, то ему нужно следовать неукоснительно. А это разве возможно? Такой вопрос я задала себе, потом спросила ребят. Они долго не могли понять, что же меня волнует. Оказалось, что личный план каждый сам себе составляет, сам вправе и менять по собственному усмотрению. Там, где есть полная завершенность, говорят в «Китеже», заканчивается жизнь. Конечно, менять планы – это нормально. Только потом стоит подумать, почему их пришлось изменить.
Интересно, что и учителя в этом терапевтическом сообществе не боятся менять свои планы. Иногда, если они чувствуют, что дети теряют запас энергии на учебу, школа может на несколько дней прекратить обычные уроки и, например, заняться постановкой спектакля. Игра хороша только тогда, когда в нее хочется играть всем.
Еще в первый день я видела, как детям ставятся отметки. Но лишь позже стало понятно: отметка здесь служит не способом наказания за нерадивость (об учебных проблемах поговорят потом, в другом месте, так, чтобы ребенку не было обидно), а поощрением. Но если кто-то не хочет учиться совсем, то, оказывается, вместо учебы его могут отправить поработать, например, на ферму. А потом вместе подумают, где было интереснее, как быть дальше. Учителя ждут, когда ребенок найдет в себе силы и желание учиться; когда прошлое (а у многих оно трудное, уж поверьте) перестанет держать его за горло; когда ребенок поверит людям, которые рядом, и поверит в себя. И тогда они поставят ему отметки, которые поддержат, а не заставят заплакать.
Я уезжала со странным ощущением. Осознанием, как говорят в «Китеже»: влияние образа жизни и человеческих отношений вне школы, оказывается, может быть сильнее, чем я думала раньше. И если школа является частью такой системы, то, возможно, не так уж важно, как вести в ней уроки...

Фотографиии общины “Китеж”


Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"



Рейтинг@Mail.ru