Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №46/2003

Вторая тетрадь. Школьное дело

УЧЕБНИКИ

Революционно-педагогическая маниловщина


Аврамченко Р.Ф.
Идея школьной революции.
Политическая концепция образования.
М.: Профиздат, 2002

В прошлом, 2002 году известный политолог из «Горбачев-фонда» Валерий Соловей счел своим долгом поиздеваться на страницах «Литературной газеты» над Геннадием Зюгановым: Зюганов, объяснил Соловей, некогда провозгласил, что-де «лимит революций исчерпан», – и с этим его «открытием» все носились. Ну и кто сегодня к этому зюгановскому «вкладу в политическую науку» относится всерьез? Все – и левые, и правые, и совсем непонятно какие – говорят и пишут о необходимости революции. Опозорился Зюганов, расписался в интеллектуальном убожестве.
В том же 2002 году идея необходимости революции заявила о себе в педагогической науке. Автор рецензируемой книги Р.Ф.Аврамченко так прямо и написал. И даже признал характер требующейся революции политическим, хотя и назвал революцию осторожно: «школьной». Причем, как и полагается пророку революции, Р.Ф.Аврамченко начал свою книгу с острой критики, критики ректора РГГУ Ю.Афанасьева, законодательно (с помощью соответствующей статьи устава) запретившего студентам своего вуза заниматься политикой. Что и говорить, запрет позорный. Следующим может быть только внесение в Устав РГГУ запрещения мыслить. И с осуждением действий Ю.Афанасьева автором книги «Идея школьной революции» не согласиться нельзя.
Еще много того, с чем из написанного Р.Ф.Аврамченко трудно не согласиться. Книга вообще распадается на две большие части – констатирующую и предлагающую. В констатирующей описывается сегодняшнее патологическое состояние системы образования в стране. В предлагающей автор объясняет, как все исправить.
И разумеется, в критике существующего положения автор совершенно прав. Система образования в стране (и школа в частности) не выполняет возложенных на нее обязанностей: не учит самостоятельно мыслить (и мыслить вообще), не развивает память, природные способности и задатки, не дает необходимых знаний. Школа ориентирована на механическое запоминание и на приобретение внешних навыков (без понимания причин) – и тенденция эта все усиливается и усиливается.
Р.Ф.Аврамченко совершенно прав, когда констатирует ошибочность установки на усредненное образование, заставляющей держать в одном классе и учеников с блестящими природными способностями, и натуральных умственно отсталых, что автоматически заставляет учителя добиваться освоения предмета именно последними, делая процесс обучения невыносимо скучным для первых. Прав автор и в том, что современная российская школа не развивает середняка (стабильно учащегося на 3 и 4), а, напротив, ведет к его, середняка, постоянной деградации, что затем не может не сказываться на состоянии общества и экономики.
Прав автор в критике существующей системы экзаменов как психотравмирующей и не способной показать реальный уровень освоения всего материала экзаменуемым. Все это Р.Ф.Аврамченко справедливо называет методом малополезного обучения.
Прав автор и в критике проводящейся «модернизации образования» – как задуманной и воплощаемой в жизнь с целью искусственного закрепления недавно сложившегося социально-классового разделения общества, направленной (вопреки Конституции РФ) на дискриминацию менее имущих слоев общества и проводящейся исключительно в интересах нуворишей. Прав он и в том, что умственный уровень теоретиков и творцов этой «модернизации» сам оставляет желать лучшего. Об этом Р.Ф.Аврамченко пишет иногда очень ярко: «Нынешняя интеллектуальная элита России, ни одним своим действием в последние 10–15 лет не проявившая ни разумности, ни полезности для страны, естественно, и в области образования подалась в сторону самых глупых инициатив… Выбранная ею стратегия реформирования школы нацелена… на имущественную сепарацию, отсеивание возможно большей части подростков от государственно-затратной системы образования, обеспечив тем воспроизводство лишь небольшой, верхушечной, элитарной части общества. Там, где мало ума, там в фаворе корысть, и господа нашей новой жизни вместе со своими приспешниками и покровителями во власти откровенно и напористо закладывают свои собственные интересы теперь уже и в образовательную часть государственной системы» (с. 43–44).
Хорошо понимает автор и порочность нынешней установки на отказ от фундаментальных знаний и переход на «американскую» систему обучения не знаниям, а навыкам в узкопрофессиональной сфере: «Темпы обновления знаний столь велики, а инструментарии их приложений уже столь сложны, что [только] человек с интеллектуально полноценным знанием может и должен свободно ориентироваться во всем их безбрежье. Чрезмерная узконаправленность знаний становится таким же дефектом человека, как и их недостаточность» (с. 44). Хотя, видимо, автор и не знает, что сама система узкопрофессионального обучения с опорой не на знания, а на навыки была внедрена в США в 70-е годы XX века с целью недопущения в будущем повторения «молодежной» революции 60-х годов, то есть с целью консервации существующей политической системы.
Но что же предлагает взамен Р.Ф.Аврамченко? Метод автономного взаимосамообразования. То есть такой метод, при котором ученики в классе разбиваются на двойки-четверки и на основе новых, компетентных и единых учебников взаимообучают (по очереди) друг друга, оставив учителям лишь функцию надзора. Метод, кстати сказать, не новый: именно так учат уже много веков в некоторых буддистских монастырях. По Аврамченко, это не только освободит ученика от тупого сидения в школе, от произвола учителя, но и от домашних заданий, а также привьет школьнику чувство ответственности (взаимной), сделает ненужными экзамены (экзамен – на каждом уроке), сократит срок школьного обучения до 9 лет, обеспечит обязательность поступления в вуз и настолько разовьет школьника интеллектуально, что представители старших возрастов, обучавшиеся по старой системе, не смогут составить ему конкуренцию. Эта-то обученная по-новому молодежь, по Аврамченко, обновит Россию, решит все социально-экономические проблемы страны, произведет де-факто революцию.
Некоторых врагов предлагаемой революции он называет: «Прежде всего нужно в системе образования полностью заблокировать Российскую академию образования. Она, академия, непременно превратится в генеральный штаб всех сопротивляющихся новой реформе сил, а ее блокирование и роспуск… будет означать полную и окончательную победу образовательной революции. После такой революции никакие особые научные структуры образованию не понадобятся уже никогда, так как единственное, что нужно новой методологии учебного процесса, – это по возможности информационно и гносеологически совершенные учебники, а совершенства можно добиться только на основе широкого, открытого профессионального конкурса, где все авторы могут свободно дерзать, но признан будет талантливейший. Следующий по серьезности очаг сопротивления может оказаться в правительстве. Однако оно податливо по отношению к политической силе, и если учащиеся в союзе со своими родителями смогут организоваться в сплоченное политическое движение, то успех здесь вполне достижим. Организованный сбор подписей, пикеты, митинги и демонстрации есть арсенал обычных и эффективных методов давления на власть. Юношеский радикализм, непокорность, экспромт и фантазия – есть чем питать динамизм этого арсенала. Все нарастающая активность мирового антиглобалистского движения есть свежие и наглядные примеры для подражания политизирующейся молодежи» (с. 59).
Вот тут-то мы и обнаруживаем, что перед нами – маниловщина. Кто будет блокировать РАО? Кто будет подавлять «очаги сопротивления» в правительстве? Уповать на пикеты, митинги и сборы подписей – это просто глупость. Власть, которая публично заявляет, что у нас слишком много людей с высшим образованием, в то время как нам нужны рабочие-станочники, власть, которая производит де-факто принудительную клерикализацию школы, навязывая учащимся средневековое сознание, не позволит, чтобы кто-то провел такую «школьную» революцию, которая поставит под угрозу ее, власти, имущественные интересы.
Так мы обнаруживаем, что Аврамченко – это типичный представитель утопического сознания.
«Школьная» революция (то есть революционные преобразования в сфере образования) и революция социальная действительно обычно бывают связаны между собой. Но только последовательность, в которой они происходят, обратна той, что предлагает Р.Ф.Аврамченко.

Александр ТЕКТУС

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"



Рейтинг@Mail.ru