Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №74/2002

Первая тетрадь. Политика образования


 

Антон ЗВЕРЕВ,
обозреватель «Российской
газеты», – специально для «ПС»

Разгрузить портфель знаний не удалось

Авторы стандарта так и не дотянули до заданной самим себе планки в 20 процентов

Согласно концепции модернизации российского образования на период до 2010 года новый стандарт призван разгрузить содержание программ не менее чем на 20 процентов.
Кстати, встречаясь в начале месяца с учителями, Президент России Владимир Путин впервые назвал нагрузку на школяров «запредельной». Удалось ли архитекторам стандартной рамки гарантировать обещанное оздоровление обрушившегося на детей потока знаний? Увы. Похоже, и все мы еще не до конца понимаем: задуманная расчистка школьных авгиевых конюшен от переизбытка информации и собственно облегчение нелегкой жизни школяра – понятия хотя и близкие, но далеко не тождественные.
Наши вопросы – разработчикам стандартов, академику РАО Эдуарду ДНЕПРОВУ, Марьяне БЕЗРУКИХ, а так же эксперту Милославу БАЛАБАНУ.

– Недавно кто-то из «стандартизаторов» публично посетовал, что перед коллективом разработчиков поставлены три несовместимые задачи: с одной стороны, поджать расписание, с другой – внести в него новые предметы, с третьей – повысить качество образования…

Эдуард ДНЕПРОВ, академик РАО:

– Эти задачи совместимы, более того, они поставлены перед образовательной системой прежде всего жизнью, а потом уже концепцией модернизации. Все понимают: нам нельзя остаться на задворках цивилизации. Вместе с тем после известной реформы 1964–1966 годов с ее сайентизмом, чрезмерным уклоном в точные дисциплины школа страдает явным информационным засорением, хроническим тромбозом. Напомню, за последние полвека к священной корове содержания программ не только с выгребным ковшом, но даже с лопатой никто не подходил. Кроме того, люди устали от безудержной вариативности, когда школа учит по одному учебнику, а экзаменует – по другому. Так что разгрузка – вещь давно и абсолютно актуальная. Другое дело, что привычных ножниц для «обрезания» лишнего и клея для обновления тут недостаточно.
Вечный вопрос: за счет чего резать? Академические методисты, мои товарищи по ВНК, держались каждый за свой предмет зубами. Сразу скажу, что это, увы, не был коллектив единомышленников – профессионалам приходилось зачастую заниматься устранением того материала, который они считают самым-самым в своей области. Поэтому мы шли другим путем: трамбовали содержание за счет уменьшения числа понятий, фактов, сведений. Делали ставку на усиление экологического фокуса в преподавании физики, химии, биологии. Что в результате? Только химия осталась практически в прежнем объеме. Некоторые предметы полегчали на 10–15%, но до вожделенных 20% не добралась ни одна школьная дисциплина. Скажем, наука о Земле произвела переоценку своих ценностей путем слияния, по сути, двух предметов – экономической и физической географии. Но кто и как измерит, так сказать, национальный дивиденд, полученный путем такого укрупнения? Можно ли вообще просчитать разгрузку школьника, примитивно сложив в столбик количество изъятых из учебника дидактических единиц?
Испытываю ли я полное удовлетворение от проделанной работы? Нет, даже половинного не ощущаю. Поэтому очень надеюсь на широкое и честное общественное обсуждение проекта школьного стандарта. Нам всем пора понять, казалось бы, простую истину: предметов много, ученик – один…

Марьяна БЕЗРУКИХ, директор Института возрастной физиологии РАО, доктор биологических наук:

– Новый стандарт образования содержит, безусловно, радующее новшество: уроков физкультуры в школе станет на час больше, чем прежде. При этом физическая культура вынесена за пределы сетки учебных занятий. Это значит, что при определении учебной нагрузки ребенка на соответствие ее санитарно-гигиеническим нормам часы, отводимые на эти уроки, учитываться не будут. Возникает вопрос: почему? Разве спорт не утомляет человека? Разве не напрягает его мышцы, волю, силы, мозг? Да, это другой вид деятельности, дающей школяру возможность переключиться, отдохнуть от бесконечного сидения за партой, но ведь и требующей взамен адекватной энергетической самоотдачи.
То же можно сказать и о послеобеденных факультативах, научно-поисковых студиях и мастерских, выведенных авторами документа из числа серьезных, напряженных занятий. Не только у меня возникает опасение: не получится ли снова так, что по расписанию дети должны работать четыре урока, а реально трудятся все шесть?
О втором языке для малышей: я не вполне уверена, что «неотобранным» питомцам обычной массовой школы так уж необходим новый предмет. Судите сами. До 60 процентов ребят уходят из начальной школы с трудностями письма и счета. Зачем им второй язык? Пусть не торопясь освоят первый – свой родной и основной.
И простите, точно так же не вижу особого смысла в преподавании второклашкам информатики. Оказывается, она полезна для «формализации знаний», как просветил меня один из авторов новой дисциплины. Но ведь и так донельзя заформализовали школу! Кроме того, мозг 7–8-летнего крохи просто не готов к такому специфическому виду умственной нагрузки. Обучать же общим навыкам обращения с компьютером можно и в рамках прописанного с первого класса курса «Технология».
Впрочем, насколько я знаю, и иностранный язык, и компьютерная грамотность окончательно поселятся в школьном расписании лишь после окончания соответствующего эксперимента в полутора тысячах школ. Если он оправдает себя, тогда и поговорим о целесообразности этих нововведений.
И еще об одном. Часто приходится слышать жалобы учителей: мол, коэффициент эффективности нашей работы в классе не превышает 12 %. Дело в том, что при 12-часовом рабочем дне школьника, вмещающем в себя в том числе домашние занятия, дети реально учатся намного меньше. Наши отпрыски просто сбегают от непосильного пресса заданий. Кого мы обманываем? Необходимо честно сказать, что проблема укрощения учебных стрессов сводится к глубоким переменам в технологиях образования. В противном случае зачем мы обставляем учебные кабинеты дорогущей современной техникой, если учителя нередко по старинке объясняются с детьми на пальцах с помощью вечной доски и мела?

Милослав БАЛАБАН, доцент МГУ, автор идеи «Школы-парка»:

– Открываю седьмую статью Федерального закона «Об образовании», читаю: «Российская Федерация в лице федеральных органов государственной власти устанавливает федеральные компоненты государственных образовательных стандартов, определяющие в обязательном порядке обязательный минимум содержания основных образовательных программ...»
Итак, государство, согласно главному школьному закону страны, должно определять минимум знаний. А определяет почему-то максимум: в свежесозданном проекте сказано, что обязательная федеральная программа должна и будет занимать не меньше 75 % учебного времени.
Иначе говоря, школа, если этот проект примут, станет на 75% стандартной и лишь на 25% вариативной. Впрочем, это еще не значит, что ученик в ней сможет что-то выбирать: большая часть планируемой свободы отдана в распоряжение регионов, а на долю самого учебного заведения (но не самих детей!) придется лишь в лучшем случае 5–10 % «вольного выбора». Что, как нетрудно подсчитать, составит от одного до трех уроков в неделю. Вот вам и свобода: получите, распишитесь. Это к вопросу о пропагандируемой авторами заботе о «развитии самостоятельности» наших детей, их «умения учиться» и т.п.
И еще одно замечание. В новом стандарте есть такое понятие – «обязательные занятия по выбору». Не понимаю, что это такое. Одно из двух: либо обязательные, либо по выбору. Кто-то из ребят пожелает работать в школьном кружке рукоделия, а кто-то пойдет в музыкальную или спортшколу. Иначе получаем тот же «соленый сахар» – обязаловку и принудиловку, которыми нас досыта кормили в
безальтернативной большевистской школе единого административно-командного стандарта – от Москвы до самых до окраин.


Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"



Рейтинг@Mail.ru