Что сказал президент об образовании?
Остается только догадываться

Каждое утро начинается с отслеживания новостей в Интернете.
Потому что новостей на тему образования в центральных СМИ не так много, а понять, что реально происходит в системе образования, по этим сообщениям вообще невозможно.
Да и что реально может претендовать на новость из области образования в центральных газетах или на телевидении? Забастовка, а еще «лучше» – голодовка учителей, отравление учеников или авария со школьным автобусом.
То ли журналисты еще не созрели, то ли общественное сознание не проявляет интереса к образованию, но напряженное наблюдение общества за тем, что происходит в образовании, еще впереди. Я абсолютно убежден, что через пять–десять лет общество будет следить за реальными новостями образования так же, как сегодня за погодой, футболом или политикой.
Но пока... новости из жизни образования скупы и однообразны.

6 марта состоялась онлайновая конференция в Интернете Президента Российской Федерации Владимира Путина.
Среди прочих был и такой вопрос (его и ответ на него опубликовало сетевое издание Strana.ru):
«Владимир Владимирович, мы сейчас будем постоянно ссылаться на нашу аудиторию. И это не лукавство, поскольку вопросы поступают и поступают. Учитывая такой молодежный состав аудитории, очень много вопросов касается образования. Как вы относитесь к платному образованию? Что вы думаете об объявленной реформе образования в России? (Владислав Бородулин Газета.Ru, Москва)»
Ну что, замерло сердце?
У меня тоже. Вот сейчас мы узнаем все как есть: какова же все-таки политика партии и пра... то есть какова позиция президента в области образовательной политики.
Кто прав – модернизаторы или их противники?
И верной ли дорогой идет модернизация образования?
И каковы ошибки и перегибы, и в чем головокружение от успехов. Сейчас все станет ясно.
Ошиблись.
Ничего не стало ясно. Приводим ответ президента так, как он опубликован в Интернет-издании.

«Вообще, вы знаете, мне кажется, что некоторые элементы нашей прошлой жизни, еще советской жизни, заслуживают того, чтобы о них вспомнить добрым словом. К одной из таких сфер относится и сфера образования. Образование, медицина, наука – это все то, что составляло гордость бывшего Советского Союза, и по праву. Это можно объяснить. И сегодня еще в тех странах, которые придерживаются плановых принципов экономики, можно наблюдать, что в этих сферах они добиваются определенных успехов. И понятно почему. Государство имеет возможность сконцентрировать огромные ресурсы на тех направлениях, которые оно считает приоритетными. Поэтому, что касается образования, я должен отметить следующее. Мы будем стараться, я во всяком случае буду стараться, чтобы сохранить все то лучшее, что было в прежней системе образования. И оно, повторяю, было на высоком уровне. Но, разумеется, жизнь развивается, возникают новые требования, и образование должно быть современным, отвечающим этим новым и новейшим требованиям, оно должно быть обращено в будущее. Конечно, образование сегодня, это признано практически везде, наряду с наукой является, по сути, материализованным инструментом развития. Вот так к этому и будем относиться».

Если сказанное придумал лично г-н президент, становится ясно, что это были первые мгновения в его жизни, когда он подумал хоть что-то об образовании. Если ответ подготовлен советниками или помощниками после тщательного обдумывания и сопоставления различных тенденций и данных – караул!
Потому что из сказанного следует, что определенные успехи образования напрямую связаны с возвращением в плановую экономику, из чего напрашивается и обратный вывод, что неуспехи образования связаны... угадайте с чем? Правильно – с отсутствием плановой экономики. А какие такие новые и новейшие требования возникают в развивающейся жизни – осталось неясным. Потому что скорее всего они связаны с инициативой человека, развитием его индивидуальных потребностей и запросов, с гибкой системой реагирования на эти запросы. Но ведь это рынок, а не плановая экономика. Плановая экономика, при всем моем уважении к коммунистическому воспитанию, гармонически развитой личности и крупным достижениям советских школьников на математических олимпиадах, не могла реагировать на удовлетворение потребностей граждан, не могла поддерживать частную инициативу и конкуренцию товаров и услуг. И почему все-таки в странах, где нет плановой экономики, можно заметить достижения в области образования? Они что – не знают об этой связи, обнаруженной нашим президентом (или его помощниками) 6 марта первого года XXI века?
И уж совсем непонятно, что имеет в виду президент, когда говорит об образовании как о «материализованном инструменте развития». Что это? Красивая метафора или имеется в виду, что в эпоху информационного общества система образования становится системой производства знаний и поэтому должна быть главной точкой приложения национального ресурса (прежде всего финансового) и превратиться в институт, дающий реальную (материализованную?) прибыль? Об этом речь?
Или о том, что в странах с современным качеством образования (здесь уместно раскрыть понятие «современное качество образования», что мы часто пытаемся делать на наших страницах и попытаемся еще раз к этому вернуться чуть ниже), например, в Великобритании на правительственном уровне признано, что образовательный климат прямо влияет на уровень экономического развития. Подробнее об этом – в речи премьер-министра Великобритании на прошлогоднем Давосском форуме.
Что же хотел сказать президент об образовательной политике, о ее, так сказать, текущем моменте?
Это осталось неясным.
Может быть, и к лучшему?
Пока официальная точка зрения неизвестна, остается простор для дискуссий, для того, чтобы высказывать разные точки зрения. В этой неопределенности можно даже и предлагать государству ограничить свое влияние на образование материальной заботой о школе. То есть максимально переключиться на заботу о стенах и оборудовании, на зарплату учителя. А уж про качество образования профессиональное сообщество попробует договориться с гражданами напрямую. Правительство ведь стремится к введению системы поощрения саморегулируемых организаций? Как хорошо! Задайте, господин президент, правила игры, обеспечьте учителей зарплатой – и все остальное время потратьте на решение других, не менее важных государственных задач.
И с этой точки зрения неответ президента на прямой вопрос корреспондента – хороший знак. Не готов президент ответить, а брать на себя чужие функции не захотел. Внушает, как говорят в передаче «Тушите свет» в таких случаях.