Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №13/2001

Третья тетрадь. Детный мир

Из чего же, из чего же сделаны наши мальчишки?..

Немногословным, мужественным и недоступным, может, и подобает быть Гарри Куперу, но только не современным мальчишкам. Психологи со всей уверенностью заявляют, что такой тип поведения губителен для юношей.

Проболев гриппом целых две недели, Уилл был практически здоров, но вел себя странно: валялся, как мокрый носок, на черной кожаной кушетке и с утра до вечера смотрел в окно. Его отец, психолог по профессии, сразу заметил что-то неладное, но для начала решил обратиться к педиатру, который подтвердил его подозрения: Уилл здоров физически, но явно чем-то подавлен. По дороге домой отец вдруг вспомнил, что одноклассник сына болен раком легких. А грипп, которым недавно переболел Уилл, дал осложнение: мальчик кашлял, и рентгенограмма показала незначительное затемнение в левой доле легкого. Так вот в чем, оказывается, дело!
– Ты боишься, что у тебя рак? – спросил он сына напрямик.
И бойкий девятилетний мальчик еле слышно промямлил:
– Да...
– Что, что ты сказал, я не расслышал? – специально повторил свой вопрос отец. И сын ответил:
– Давай забудем...
Конечно, он ничего не забудет и еще долго будет помнить. Но Уилл в отличие от многих сумел сказать про свой страх.
«Хотя мальчики, – говорит его отец Мишель Томпсон, психолог и автор книг по проблемам возрастной психологии, – знают, что они не должны бояться. А если им все-таки страшно, они стараются этого не показывать, потому что обязаны быть сильными и успешными».
Проблема очевидна. Они – мальчики, но еще дети и уже поэтому не могут быть сильными. Что им остается? Не показывать виду. А разве есть у них иной выход? Ведь стоит им обнаружить свою слабость, как в глазах других они неженки, даже если им всего девять. Когда они впервые решают, что ее нужно скрывать? Трудно сказать, но скорее всего когда родители готовят их к школе и они впервые оказываются в компании сверстников.
Тут-то мальчики и начинают сравнивать себя с идеальным образом сильного, умного мужчины – и осознают свою полную несостоятельность. А осознав, замыкаются, замолкают, стараясь скрыть свою постыдную неадекватность идеалу. Но этот ядовитый стыд конечно же прорывается наружу в виде гнева или ярости.
Словом, кризис налицо. Но кризис, который долго игнорировали.
С первого класса и вплоть до выпускного согласно исследованиям мальчики хуже успевают, чем девочки. Уже к восьмому классу 50% неуспевающих – это мальчики, 71% исключенных из школы – они же. Мальчишек в два раза чаще признают необучаемыми и в десять раз чаще – имеющими психические расстройства. А дефицит внимания достиг среди них эпидемического порога.
Дальше – хуже. Около 95% малолетних убийц – мальчишки. И в три раза чаще, чем девочки, они оказываются жертвами разбоя. В 3–4 раза чаще совершают самоубийства.
«Большинство мальчишек, с которыми мне приходилось беседовать, не хотели взрослеть, – говорит психолог Уильям Поллак, – потому что они видят вокруг себя грубых, злых, одиноких мужчин, работающих как сумасшедшие, и им это не нравится».
Как мы относимся к мальчикам?
Точно так же, как наши предки тысячу лет назад. Образ идеального мальчика складывался на протяжении многих лет, когда общество еще не было индустриальным, а роли мужчины и женщины были строго поделены.
«Этот образ мальчики начинают усваивать буквально с молоком матери, – заявляет Поллак. – Давайте вспомним, как мать реагирует на плач дочери. Достаточно спокойно. Тогда как сына она старается развеселить и отвлечь, не давая выразить эмоции. А что происходит дальше? В три года мальчикам говорят, что они уже большие и должны быть самостоятельными мужчинами, что само по себе уже свидетельствует об их разъединении с матерями. Им уже стыдно плакать – ведь плачут только девчонки. Не успев оглянуться, мы получаем молчаливого, настороженного, в любую минуту готового к обороне подростка».
Конечно, трудно совсем отказаться от идеального образа, хотя бы потому, что он как-никак работает. Оглянитесь вокруг – мы живем в мире, которым правят мужчины. И если бы мальчики были другими и нам пришлось говорить с ними о чувствах, признавать за ними право на страх или грусть, их все равно обзывали бы неженками и маменькиными сынками.
Мальчики – это мальчики! Но хочется знать, чем они все-таки отличаются от девочек. Нет ответа. Правда, говорят, что опыт формирует ум. Тогда, может, если тебя растят, как мальчика, ты им и становишься?
Или, к примеру, что это за чудодейственный эликсир тестостерон – гормон, который якобы имеет прямое отношение к агрессивному поведению мальчишек?
Опять же, клинические испытания опровергли не так давно и это наше заблуждение. Более того, оказывается, что агрессивное поведение наблюдается у мальчиков уже с восемнадцати месяцев, тогда как содержание гормона тестостерона в крови и мальчиков, и девочек совершенно одинаково примерно до десяти лет.
«Поэтому, – замечает Томпсон, – мальчики и девочки отличаются только тем, что первые в школьные годы ленивее, вспыльчивее и заметно менее зрелы. Зато они биологически и психологически более активны. Именно по этой причине школа для большинства из них – сущий ад. Природа их заставляет постоянно двигаться, а учитель – сидеть смирно».
Девочки уже в шесть готовы читать. А мальчики – объективно нет, поэтому и начинают отставать. Учителя начинают их сравнивать с более развитыми девочками; сравнивают себя с ними и мальчики – и, естественно, в сравнении проигрывают. Поэтому замолкают и замыкаются.
Что советуют в этом случае психологи, спросите вы? Всего лишь разрешить мальчикам в школе быть активными физически, для чего, вероятно, придется оборудовать специальные безопасные помещения. А еще их не стоит отдавать в школу так же рано, как девочек, чтобы потом не считать труднообучаемыми и проблемными.

Из статьи Дэвида Розенбаума
«Ломаем образ идеального мальчишки».

Перевод с английского
Марины Никоновой



Рейтинг@Mail.ru