Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №58/2000

Четвертая тетрадь. Идеи. Судьбы. Времена

Заратустра возвращается

25 августа исполняется сто лет со дня смерти философа, поэта, композитора Фридриха Ницше, наследника и отрицателя великой европейской философской традиции.
Для советского студенчества семидесятых годов наиболее притягательным из запретных мыслителей был, конечно, Ницше. Конспиративно передавали друг другу заветную тетрадь, энтузиасты переписывали интеллектуальную фантазию, которая принесла философу первую славу, – «Рождение трагедии из духа музыки» и самое знаменитое создание Ницше – «Так говорил Заратустра».
«Возвращение» в перестроечные времена прежде запретной литературы охладило интерес молодежи к творчеству Ницше, и это закономерно: запретный плод куда слаще активно предлагаемого. Поколение, прочитавшее Ницше
в шестидесятые-семидесятые годы в тетрадях, бледных ксерокопиях и сохранившихся у кого-то дореволюционных изданиях, в годы перестройки ностальгически перечитывало его в память об ушедшей юности. Но дети не увлекаются ностальгическим чтением родителей. Расцвет изданий и переизданий Ницше совпал с паузой интереса к нему со стороны молодых.
Перестроечный книжный бум остался позади, нынешняя молодежь читает Виктора Пелевина и с его легкой руки именует себя «поколением П». И тут-то стало выясняться, в том числе из романов чуткого к молодежным настроениям Пелевина, что «поколение П» вновь читает Ницше. Интерес вновь пробудился. Заратустра возвращается.
C Андреем МАРТЫНОВЫМ, философом, социологом, кандидатом философских наук, старшим научным сотрудником Института проблем образования, автором исследований о творчестве Фридриха Ницше, беседует наш корреспондент Елена ИВАНИЦКАЯ.

– Андрей Викторович, известно, что философия Ницше была исключительно популярна на рубеже ХIХ–ХХ веков, в советское время философ был персоной нон грата, в конце ХХ века произошло возвращение Ницше. Но ко благу ли это возвращение?

– Ницше – одна из самых трагических фигур в истории философии и культуры. Можно сказать, что ему предельно не везло во всем, начиная от проблем личной жизни и кончая судьбой философского наследия. Антихристианин, аморальная личность, духовный отец нацизма – эти штампы намертво пристали к образу философа и к массовому пониманию его философии. Но если мы рассмотрим все эти обвинения по пунктам, то увидим, что они имеют мало общего с действительностью и нередко выворачивают наизнанку идеи Ницше.

– Но ведь у всех на памяти «Падающего толкни», «Бог умер»...

– «Падающего толкни» – это из книги «Воля к власти». Давайте раз навсегда запомним, что такой книги у Ницше не было, хотя наряду с книгой «Так говорил Заратустра» она впоследствии считалась наиболее известным созданием философа. Были неотредактированные автором фрагменты, которые своей волей собрала и отредактировала его сестра, националистически настроенная дама. Что касается утверждения «Бог умер», то его необходимо ввести в контекст европейской традиции, и тогда нам не будет казаться, что Ницше выдумал что-то предельно циничное. Не надо забывать, что Ницше был сыном лютеранского пастора, а в каноне на страстную седмицу, написанную самим Мартином Лютером, есть эти слова: «Бог умер...». Ницше высоко отзывался о Достоевском, говорил, что это «единственный философ, у которого я чему-то научился», и существуют данные, что он читал его по-русски. А в главе «Исповедь Ставрогина» Матреша произносит такие слова: «Я Бога убила...»

– Но ведь Ницше, кроме того, считается духовным отцом германского нацизма и именно в таком качестве почитался в гитлеровской Германии.

– Если рассматривать историю философии после Ницше, то мы увидим, что ни один философ, кроме Бертрана Рассела, не считал его отцом нацизма. Рассела можно понять, он высказал такую мысль в Лондоне под нацистскими бомбами, в 1943 году, когда в Берлине кричали о «нашем великом национальном философе Ницше». Но нацисты кричали и о «наших великих национальных композиторах Бетховене и Вагнере»... Что же получается? Зловещие силы делают попытку присвоить себе великое творческое наследие, а мы соглашаемся и отдаем его. Ленин считал Льва Толстого «зеркалом русской революции». Так что, нам теперь и Толстого не читать? Говорить о том, что Ницше виновен, некорректно. Мы не имеем предмета, который можно было бы вменить ему в вину. Если мы размышляем об ответственности философа, то можем, например, подойти с сугубо юридических позиций и посмотреть: есть ли у него такие тексты, которые могут быть истолкованы как призыв к войне, национальной ненависти. Если в прямом смысле такого призыва нет, то действует презумпция невиновности. Вот Маркса или Бакунина можно обвинить в прямом призыве к разрушению. Маркс воплощал свои призывы на практике, будучи не только философом, но и действующим политиком, Бакунин принимал непосредственное участие в восстании в Дрездене, когда чудом уцелела сокровищница искусств – знаменитая Дрезденская галерея. В этом случае мы можем говорить о прямой ответственности, о прямом действии, вытекающем из философских построений. У Ницше ничего подобного нет. Он скептически относился к нарождающемуся германскому национализму, связанному с объединением Германии Бисмарком.

– Если привычные штампы являются ложными, то как бы вы определили истинный пафос философии Ницше?

– Сверхзадача Ницше была такова – соответствовать своим поведением своей философии. Человек собственным поведением должен доказать право на убеждения. Только Христос был для Ницше тем, чье поведение полностью соответствовало учению. У современного человека и у себя самого Ницше видел, и справедливо, трагический разрыв между идеалами и реальным поведением. Его проект сверхчеловека и был попыткой найти разрешение этого трагического противоречия. Понимать сверхчеловека как сверхэгоиста – это даже не упрощение, это нелепость. Идею сверхчеловека следует рассматривать как призыв к самосовершенствованию, и в этом смысле Ницше, несомненно, является моралистом. На рубеже веков Ницше был в России наряду с Владимиром Соловьевым самым популярным и цитируемым философом. В свое время Достоевский предупреждал об опасности того, что идея «попадет на улицу». Эта опасность и подстерегла философию Ницше. Буквальное прочтение, не учитывающее метафоричности его книг, вырванные из контекста фразы, обращенные в призыв, – все это искажает образ философа.

– Давайте поставим такую проблему: Ницше и молодежь. Чего следует остерегаться при изучении Ницше, не опасен ли он современной молодежи?

– При желании можно все что угодно сделать опасным. Рассматривая современное преподавание обществоведения в школе, истории философии в вузах, я вижу две угрозы. Во-первых, укорененность старых мифов. Применительно к Ницше это означает, что его будут преподавать со знаком “минус”, по-прежнему представляя реакционером и нацистом. Молодой человек, увлекшись блестящей и парадоксальной мыслью Ницше, вынужден будет думать, что его привлекли мракобесные и расистские идеи. Во-вторых, современная культура постмодернизма, от воздействия которой отнюдь не свободны преподаватели, склонна к провокативности. Поскольку философия Ницше метафорична, то провокационным истолкованием метафор из него можно сделать весьма ядовитый экстракт. Но, в сущности, все зависит от культурной высоты учителя, в этом все дело, а то, что Ницше нужен и интересен современной молодежи, это несомненно..


Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"



Рейтинг@Mail.ru