А врать бесплатно интереснее, чем за деньги...

Впрочем, говорить правду – тоже

Поэтому неэффективно применять систему поощрений и наказаний, воспитывая в ребенке честность, щедрость, отзывчивость. “Человек должен уговорить себя сам”, – считает американский социальный психолог Эллиот Арансон.

Как выработать у ребенка определенное отношение к чему-либо, например, к лжи, злобе, агрессии?

Есть путь привычный и простой: сначала поговорить, объяснить, а потом включить в действие систему поощрений и наказаний. Родители, всерьез занимающиеся своими детьми, в создании таких систем проявляли неудержимую фантазию. Ну, деньги – самое простое и всеми осуждаемое: ты мне пятерку – я тебе пять рублей. Какие-то многодетные родители вручали своим малышам за хорошее поведение или образцово выполненное задание разноцветные бумажные звездочки – и, представьте себе, работало! Дети копили эти звездочки, хвастались ими. В другой семье поведение оценивалось в баллах, и, чтобы получить в подарок вожделенный предмет или билет в цирк, необходимо было накопить определенное количество баллов. Родители утверждали, что и это работает.

Но для ребенка это остается игрой, завоеванием приза или ощутимой потерей чего-либо, суть же дела при этом испаряется.

Когда речь идет о том, чтобы прочно изменить представление человека о чем-то, то “чем выше награда, тем менее вероятно, что оно изменится” . Надо, чтобы человек уговорил себя сам, без внешнего нажима или мощного стимула.

Есть на эту тему классическая работа Леона Фестингера и Дж.Меррил Карлсмита. Они засадили студентов за скучнейшее занятие: перекладывать шпульки с места на место или долго и нудно закручивать гайки. Через час студентов попросили расписать свое занятие как чрезвычайно интересное молодой женщине, ждавшей своей очереди. Одним за такой обман заплатили по 20 долларов, другим – всего по доллару. Когда же эксперимент был закончен, их самих попросили оценить, насколько им понравилось перекладывание шпулек или завинчивание гаек.

Результаты оказались очень четкими. Те, кто врал за деньги, во вранье свое нисколько не поверил; они заявили, что занятие было для них очень скучным, как это и было на самом деле. А вот те, кто лгал без достаточного внешнего к тому оправдания, начали себя уговаривать, что занятие было гораздо интереснее, чем казалось на первый взгляд.

Другие эксперименты показали, что вознаграждение может даже снизить привлекательность действительно приятной работы: наверное, не настолько уж она приятная, раз за нее приходится платить... Их проводили не только со студентами, но и с дошкольниками. Одним малышам обещали, если они будут складывать пластмассовые головоломки, потом им предложат кое-что очень интересное; другим ничего такого не говорили. Через некоторое время детям вновь предложили складывать головоломку; первые уделили ей намного меньше времени и интереса, чем вторые.

Та же логика действует и с запретами: похоже, и они только отвлекают от сути дела, заставляя человека сосредоточиться на том, как бы избежать расплаты. Строгое наказание, цель которого – отбить у человека охоту делать нечто, доставляющее ему удовольствие, “с неизбежностью влечет за собой лишь постоянное беспокойство и усиленную бдительность. Было бы лучше, если бы люди каким-то образом смогли получать удовольствие от действий, которые способствуют укреплению их здоровья и благоденствия и здоровья и благоденствия других людей. Скажем, если бы дети получали удовольствие от того, что не били бы младших, или не жульничали, или не воровали, тогда общество могло бы вздохнуть спокойно, ослабив бдительность и смягчив свои карательные меры. Однако это исключительно трудная задача – убедить людей (особенно маленьких детей) не получать удовольствия от нанесения обид тем, кто меньше их и слабее. Тем не менее другая задача вполне достижима: сделать так, чтобы при определенных условиях люди сами себя убедили в том, что подобное поведение не доставляет им никакой радости...”

Поняли, каким образом? Арансон считает, что поможет угроза не строгого, а как раз мягкого наказания. Если мальчику хочется ударить младшую сестренку, но он знает, что ему за это здорово влетит, он не будет этого делать – при вас. Особого стимула воздерживаться, как только вы отвернулись, у него нет. Если же грозить ему будет мягкое наказание, хотя бы ваше явное недовольство, диссонанс между желанием и запретом все равно возникнет, но теперь ему придется, чтобы восстановить внутреннее равновесие, уговорить себя, что он сам не хочет обижать малышку.

Как ни крути – получается, нет “внешней” педагогики, построенной на стимулах, реакциях, в полном соответствии с бихевиористской манерой приучать детей и крыс бегать по лабиринту, нажимать на кнопки, ежедневно чистить зубы и не дергать девочек за косички. То есть чистить зубы так, наверное, научить можно, а вот подавить в себе агрессивные импульсы или непреодолимое желание любым путем добиться победы – вряд ли. Никуда не денешься без самой сложной на свете педагогики – “внутренней”: необходимо достучаться до человека, чтобы он сам, самостоятельно сделал правильный выбор.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"