Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №24/2000

Вторая тетрадь. Школьное дело

“...Есть в мире сердце, где живу я”

Соловейчик Симон. Пушкинские проповеди. –
М.: Первое сентября, 1999

Прошлым летом на Россию обрушился ураган имени Пушкина. Юбилей великого поэта промчался по стране каким-то колдовским вихрем заклинаний и причитаний, беспрестанно и бессмысленно призывавших его дух. Некоторые призывы звучали так непонятно, что поэту в пору было на мгновение воскреснуть и спросить «заклинателя»: «Что в имени тебе моем?» И лишь немногие авторы книг и статей были бы достойны слышать от него:

На первый взгляд автор «Пушкинских проповедей» выбрал себе крайне затасканный и неблагодарный сюжет: Пушкин как учитель жизни. Но те, кто уже в свое время читал в нашей газете отдельные главы из книги, могли лишний раз убедиться, что разговоры на моральные темы кажутся нам скучными лишь потому, что их обычно ведут скучные и малопривлекательные люди. Прежде чем начинать проповедовать и учить других жить, надо еще заслужить право на такую проповедь. Симон Львович Соловейчик понимал это, как никто другой. Ведь он не только много раз прочел всего Пушкина, но и прожил долгую и трудную жизнь.

Тяжелый, но увлекательный жизненный путь, громадный житейский опыт, ненароком проглядывающий в каждой строке, в каждом слове, это, пожалуй, главное, что позволяет легко читать книгу, наполненную множеством прописных истин. «Действительно умные люди никогда не думают о себе, что они умнее всех». Казалось бы, эта мысль уже столько раз повторялась, что исчерпала всю свою глубину. Но настоящие проповеди отличаются от модной болтовни не новизной или остротой, а как раз тем, что проповедник способен по-своему глубоко переживать то, что известно всем давным-давно. В очередной раз приковывать внимание читателя к простым и само собой разумеющимся деталям жизни.

Если учесть, что книга обращена в первую очередь к молодым читателям, то повторение очевидного приобретает дополнительный смысл. Ведь для тех, кто еще только вступает в жизнь, многие ее законы отнюдь не очевидны. Чтобы усвоить их, необходимо не только терпение ученика, но и снисходительное мастерство учителя. А самое главное – ребенок должен увидеть, что тот образец поведения, который предлагают ему взрослые, не просто повод поговорить о его воспитании, а является образцом и для них, для самих взрослых.

Авторский замысел и пушкинский текст в «Проповедях» сплетаются так тесно, что пустое резонерство становится невозможным. Зато воскрешается еще один забытый пласт проповедничества – нравоучение, научение доброму нраву. Это совсем не так страшно. В каком-то смысле книга Соловейчика близка «Учебнику жизни» священника Артемия Владимирова, «Письмам» академика Лихачева «о добром и прекрасном», честерфилдовским «Письмам к сыну» или даже «Иллюзиям» Ричарда Баха. Все эти книги обращены если не к ребенку, то по крайней мере к молодому человеку, устраивающему свою жизнь на основе вечных ценностей. И какой бы ни была эта основа, все вечное в ней должно быть ценным, а ценное – вечным.

Для Симона Соловейчика, как и для многих людей его поколения, абсолютной ценностью («чистой нотой», как говорится в предисловии) были Пушкин и его творчество. Но это не значит, что его книга будет учить читателей жить «по-пушкински». Автор следует за Пушкиным прямо, без пошлого заискивания перед тенью гения, без раболепного цитирования, без многословных и напыщенных рассуждений на тему «Я и поэт». По поводу многословия (кстати, ставшего главной отличительной чертой прошедшего юбилея) нужно добавить, что редкая глава в книге занимает больше полутора страниц. Однако при этом не кажется, что автор специально стремился вложить нужное количество мыслей в заданный объем текста. Главы скорее напоминают стихотворения в прозе или маленькие рассказы с эпиграфами, чем рассуждения на заданную тему.

Да и тему-то, если присмотреться, никто не задает. Книга не только выясняет отношение Пушкина к тем или иным нравственным ценностям или чертам человеческого характера, она помогает сохранить веру в будущее. Ту веру, которую Симон Львович выработал в себе и пронес сквозь долгие годы застоя и реформ. Эта вера позволяет автору смело утверждать, например, «что у большинства людей добрые сердца». Возможно ли проверить или опровергнуть это утверждение по Пушкину? Оказывается, возможно, только не стоит искать у поэта прямых подтверждений, нужно просто задуматься над его словами, даже если они давно вам знакомы. К слову, над книжкой Соловейчика тоже можно будет подумать, и не один раз.

Все-таки хорошо, что эта книга не вышла летом. Тогда бы ею наверняка восхищались. Теперь ее, может быть, прочтут.

Степан ПЕРМИТИН

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"



Рейтинг@Mail.ru