Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №32/1999

Архив
Мария БЕЛИЛОВСКАЯ

Своя педагогика

У маленьких сельских школ собственная жизнь и собственные проблемы. Но опыт, который сегодня здесь рождается, может пригодиться очень многим

– Что выращиваете?
– Картофель.
– А у вас его тут же
не выкапывают?

Такие диалоги. Такая жизнь. Школьная жизнь. Подслушано в Туле, где в апреле прошла областная научно-практическая конференция “Сельская школа: проблемы и перспективы развития”, организованная лабораторией “Сельская школа” Тульского института развития образования (ТИРО) и департаментом общего и профессионального образования.

В Тульской области 57 процентов школ – сельские, в основном малочисленные. В них обучается всего 17 процентов школьников. Сельское производство здесь никогда не было определяющим, а теперь и вовсе остановилось. Свою лепту внес и Чернобыль: несколько районов здесь получают, как говорится, “гробовые”. В одном из таких – Плавском районе – учителя последнюю зарплату получили в ноябре. Что им остается делать? Сажают картошку, несмотря на запрет; собирают грибы: “А что? Обдам лишний раз кипятком...” Набирает обороты демографическая проблема: смертность в два раза превышает рождаемость, и волна низкой рождаемости докатится до школы через год-два. По данным руководителей управлений образования на местах, потребность в учителях где-то к 2003 году сведется к нулю. Но если вдруг все пенсионеры – а это 17,5 процента учителей – уйдут, то сразу окажется около двух тысяч свободных вакансий. Поэтому педуниверситет прием студентов не прекращает...

Не смириться, а использовать

“Перед сельским учителем стоит задача психологической перестройки; пора избавиться от мифа, что мы второсортные”, – убеждала Галина Суворова, заведующая лабораторией “Сельская школа” Института общего и среднего образования РАО. Сельская школа старается идти в ногу со временем – стремится к персонификации образовательного процесса. Это не достигается самим фактом того, что в классе один учитель на двух-трех детей; для этого нужна особая работа. Почти во всех школах в том или ином виде ввели диагностику – индивидуальные карты развития, базы данных на каждого ученика. Ольга Заславская, проректор ТИРО по научно-исследовательской работе, так сказала: “Не смириться, а использовать”. Не класс у учителя, а разновозрастная группа: почему бы не использовать все ее возможности? Даже маленькие классы должны давать ребенку опыт общения с людьми, опыт успеха и опыт творчества: кроме как в школе, ему негде это получить.

Многих учителей беспокоит уменьшение часов классических предметов. Стоит ли искусственно закреплять молодежь в тех местах, где она родилась и выросла? “Вместо шести часов математики – четыре, зато ввели два часа пчеловодства... Это неправильно, по-моему, – рассуждала молодая учительница. – Ведь если ребенок захочет учиться дальше, не пчеловодство же он будет сдавать, а те же математику и русский язык”.

“Да, мы несколько уменьшили количество часов на русский язык, например, но у нас их не меньше, чем положено, – делится директор одной из школ. – На мой взгляд, сельские дети не должны обучаться одинаково с городскими. Скажем прямо: наши детишки не всегда могут освоить математику на примере тех задач, которые есть в учебниках, однако программ под сельские школы еще никто не составил. Поэтому мы придумываем свои задачи: подсчитать урожай с использованием десятичных дробей, перечислить сорта помидоров и огурцов, изучить устройство техники и так далее”.

Путь школы

У сельских малочисленных школ, которые ищут свое лицо, две дороги: если учеников побольше, есть техника и земля, то в программе появляются предметы, цель которых – приобщить учеников к сельскохозяйственному труду, дать им профессию в стенах школы. Будет ли где применить полученные знания, если распались колхозы и совхозы, – вопрос другой, но водительские права всегда пригодятся: многие деревенские мальчишки мечтают стать шоферами.

Если же школа совсем маленькая и бедная, то ей остается так называемый культурный профиль – изучение русских традиций и обрядов, подготовка праздников. Многие школы вводят предмет народоведение. Все это должно хоть как-то компенсировать издержки замкнутого сельского социума и недостаток культурной среды на селе, расширить кругозор ребенка.

Созданием моделей школ, которые могли бы хорошо вписаться в сегодняшнюю сельскую действительность, занимается и лаборатория “Сельская школа”. Ее любимое детище – “Крестьянская школа”. “Когда мы говорим “крестьянская школа”, – рассказывает Ольга Заславская, – мы имеем в виду, что крестьянин – это человек, который живет на земле, любит ее, знает и обрабатывает...”

У модели “Крестьянская школа” есть два направления – культурное и аграрное. В Николо-Жупанской основной школе Одоевского района выбрали первое. Преподают русский фольклор, народоведение с первого класса и предмет под названием “домашняя экономика”.

Запах бензина и свежих булочек

“У меня давно сложилось такое мнение, что если школы расположены ближе к цивилизации, то они больше получают от общения с миром... А мы пока доедем, пока дойдем, пока про нас вспомнят...” – делится Валентина Ивановна Миронова, директор Самарской средней школы Куркинского района. Это агрошкола, в ней 240 учеников. Биология, физика и химия преподаются с сельскохозяйственным уклоном. В школьный компонент включены основы пчеловодства, семеноводства, строительного дела и животноводства; бухгалтерский учет, социальная психология и факультатив – цветоводство. “У нас огромные цветники, – рассказывает директор, – в газете “Тульские известия” статья про нас вышла под заголовком “Школа, утопающая в цветах”. Это действительно оазис среди поваленных изгородей, высоких сорняков...”

Выпускники школы могут по желанию получить профессии фермера, механизатора, пчеловода или повара. Можно, учась на механизатора, работать и на школьной пасеке: пчеловодство – дело выгодное и не зависящее от состояния сельских предприятий.

У школы большое поле, на котором выращивают картофель, капусту, лук и морковь. На вырученные средства купили технику и даже открыли собственную столовую, в которой бесплатно кормят детей и продают сдобные булочки по 50 копеек. “Я считаю, что в школе должно вкусно пахнуть, – говорит Валентина Ивановна, – чтобы ребенок ощущал домашний уют...”

Учебный план Красногвардейской школы Тепло-Огаревского района включает предметы, связанные со свиноводством: у школы маленькая ферма – “четыре головы”. Среднее звено работает на свиноферме, старшее занимается картофелем. А благодаря младшим школа варит 15 ведер варенья в год! И все отправляется в столовую. “Дети приезжают сюда из нескольких населенных пунктов, – говорит Любовь Ивановна Комиссарова, директор, – и часто голодные”.

Мир вокруг может быть равнодушным к школе. А может и подружиться с ней. В Крестовской основной школе Чернского района директора местного краеведческого музея пригласили в школу вести уроки краеведения. Предмет школьное лесничество ведет настоящий лесничий. Договорились с соседним хозяйством: как известно, налоговые декларации теперь должны подаваться на магнитных носителях, так хозяйство купило компьютеры – себе и школе; условие было одно – научите нас на них работать!

Путь учителя

Редкий опыт работы сельской школы может считаться универсальным – слишком значительны различия и в окружении, и в обеспеченности техникой, и в человеческом факторе.

Затертые слова о том, что важнее всего – личность учителя, приобретают в сельских школах совсем другой смысл. Там, где учителей можно пересчитать по пальцам, каждый – единственный, и часто появление одной яркой личности в корне меняет жизнь школы. Учитель осознает себя уникальным и незаменимым, но кто скажет, чего в этом больше – профессионального удовлетворения или безысходности. Директор Самарской школы рассказала, как нашла для своей школы молодую пару учителей иностранного: “И сразу же в деревенской школе начали преподавать два языка – английский и немецкий. Это значит, что сельский ребенок имеет редкую возможность выбирать... За молодой “англичанкой” дети ходят толпой – и я тоже... Заглядываю в глаза и говорю: какое вы великое дело делаете!”

Это великое дело делается в условиях информационного и порой вполне реального голода, когда последнюю зарплату выдали зимой, а на вопрос, когда же наконец дадут деньги, администрации отвечает: “Вы живете на земле, ею и кормитесь”. Сельскохозяйственная тема давно уже доминирует в учительских – не то что раньше, когда обсуждали, кто что прочел... Дома для сельских учителей не строятся уже давно... “Я работаю директором 13-й год, и, по-моему, это уже третья кампания по обсуждению проблем сельской школы. Тем не менее все осталось на своих местах”, – заявил кто-то.

Уроки без двоек и уроки-тройки

В шестом классе у Людмилы Алексеевны Евстратовой, учительницы математики Мишенской основной школы Белевского района, всего одна девочка. В остальных – немногим больше. “Копировать технику урока в большом классе – неэффективно, а теория обучения в малочисленных классах практически не разработана”, – говорит Людмила Алексеевна. В малочисленных классах ее ждали следующие открытия: ребята практически не умеют работать в коллективе; у них нет чувства ответственности перед командой. Сложно им дается работа с учебником – знают, что учитель все покажет и разжует. Даже лучшие выпускники школы, поступившие в колледж, жалуются, что не умеют добывать знания самостоятельно. Поэтому Евстратова просит учеников составлять конспекты, самостоятельно или парами учить материал урока. Все ребята у нее знают, что именно нужно сделать на какую оценку: например, на тройку – сформулировать теорему, на четыре – доказать, а на пять – решить по ней задачу... Журнал Людмила Алексеевна старается открывать нечасто: “Если ставить оценку на каждом уроке, то она теряет значимость, поэтому в старших классах я ставлю их только за контрольные и самостоятельные работы...” Улыбается: “Директор, конечно, ругает за то, что оценок мало”.

“Существующая форма урока не рассчитана на сельского ученика, который занят трудом, а не учебной деятельностью, – считает Надежда Борисовна Фомина, директор Александровской средней школы Алексинского района. В ее школе разработана новая форма урока – “урок-тройка”. По этой форме теперь работают все школы района; ее взяли на вооружение в Калужской области.

Что же такое “урок-тройка”? Вместо традиционных сорока пяти минут, которых никогда не хватает для повторения, объяснения и закрепления, предложена новая структура распределения учебного времени: 25 минут на углубленное повторение предыдущих тем, пять минут перемена; затем полчаса на объяснение нового материала, а после новой пятиминутной переменки закрепление полученных знаний (25 минут). Учителя сразу отметили, что работа на таких уроках становится более продуктивной, дети лучше запоминают и меньше устают, да и домашних заданий надо готовить в два раза меньше, что для сельского школьника, занятого трудом, а не уроками, очень важно.


Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"


Рейтинг@Mail.ru